Валерий Сергеев - Прощёный понедельник. Рассказы психиатра

Между уныло-серыми коробками зданий вдруг, радостно вспыхнув, засиял золотом куполов храм Христа Спасителя, и приветливо распахнула свои объятья соборная площадь. Юрий увидел, что возле отворенных врат храма толпятся нарядные люди.

– Что за праздник сегодня? Ах, да – Прощёное Воскресенье…

Юрий не считал себя верующим, однако, в церковь всё же иногда заходил: во-первых, модно, во-вторых, «а вдруг попы не врут?..»

– Пожалуй, это – самый лицемерный праздник из всех существующих, – рассуждал он, перестраиваясь в правый ряд. – Вот представьте: живет какой-нибудь подлец и ежедневно делает гадости: кого-то оскорбляет, унижает, обманывает. И всё это со спокойной душой. А зачем ему волноваться, о чём переживать? Придет Прощёное Воскресенье – его и простят. Вздохнет он с облегчением, да на следующий же день тому, кто его накануне простил, опять напакостит. И вновь целый год будет ожидать следующего повода извиниться. А за это время многим можно успеть плюнуть в душу… Шанс для негодяев легко списать все свои грешки – вот что это такое! А порядочным людям, имеющим честь и совесть, такой праздник, как дождь во время наводнения. Они если и виноваты, то извиняются сразу же…

Равнодушно посматривая на величественный храм, Юрий недоумевал:

– Зачем людям нужна Вера? Неудачники ходят в церковь за утешением, слабаки – за ободрением, старики и больные – за надеждой. Но что она может дать лично мне? – всё больше закипал он от крамольных мыслей. – Чего стоит мудрость, не приносящая практической пользы? Мы зарабатываем деньги, потому что без них нет материальных благ и удовольствий, заводим знакомства, чтобы стать сильнее и успешнее, женимся, когда надоедает одиночество. Нам же две тысячи лет талдычат о «страхе Божьем», ограничениях и каких-то обязанностях. На самом же деле от жизни необходимо получить максимум удовольствия… А есть ли хоть одна Божья заповедь, которую я не нарушил? – переключая скорость, подумал он и стал вслух перечислять: – «Не убей», «Не укради», «Не прелюбодействуй», «Почитай отца и мать»… Дальше не помню. Всё это – не для меня…

Проспект изогнул свою лебединую шею вправо. На долю секунды Юрий перевел взгляд на зеркало заднего вида. Как вдруг…

– Куда ты… прёшь!.. – непроизвольно вырвалось у него.

Завизжали тормоза. Сила инерции бросила тело вперед. Машина замерла на «зебре», прямо перед старушкой в сереньком пальтишке, которая пыталась перейти улицу на красный свет. Юрий не успел ни испугаться, ни порадоваться своей отличной реакции, как ощутил сильный удар в бампер… Его толкнуло вперед, голова откинулась на подголовник, а старушка пропала из поля зрения… Сознание словно переключилось в иной скоростной режим, а все события как бы застыли на месте…

…Приёмный отец, посвятивший всю свою жизнь авиации, выбрал для меня Ставропольское училище лётчиков и объяснил: «там есть несколько факультетов, но я хочу, чтобы ты стал „наземным“ штурманом». Я, конечно же, поступил на «лётчика»… Правда, только со второй попытки. А причиной тому – излишняя самоуверенность. Уже в девятом классе папа познакомил меня с лейтенантами — выпускниками этого училища, служившими на Балтике. Они-то и «напели мне песен» о том, чтобы я с учебой особо не «напрягался», лишь бы по здоровью прошёл, поскольку берут даже с двойками. Так я в первый раз и «пролетел». Зато уверовал в мистику…

Предыстория этого случая была такова… Приёмная матушка умерла от неизлечимой болезни, когда мне было всего пятнадцать лет, а в конце выпускного класса меня постигло очередное горе: неожиданно и довольно глупо погиб отец. Он поехал с друзьями на рыбалку и утонул в заливе. В тот воскресный день ничто не предвещало беды. А в час, когда далеко от дома случилось несчастье, мне внезапно стало душно, и я вышел подышать на балкон. Вдруг откуда-то сверху слетел белоснежный голубь и уселся на моё плечо…

Вам когда-нибудь садился на плечо голубь? Мне тоже — ни разу. Ни «до», ни «после»… Удивлённый я взял птицу в руки, занёс в нашу квартиру и насыпал на кухонный стол крошек. Голубок не вырывался и не улетал. Он склевал угощение и снова сел ко мне на плечо. Так мы и вышли обратно на балкон. Птица вспорхнула, сделала небольшой круг над нашим домом и улетела навсегда. А вечером мне сообщили о смерти отца. Я уверен, что тот голубь был его душой, решившей со мной попрощаться…