В. Н. Сергеев
Андрей Рублев
Более тридцати лет прошло со времени выхода в свет первого издания этой книги в серии «Жизнь замечательных людей», для которой она была специально написана. Нынешнее издание книги — пятое в России. Вместе с переводами на иностранные языки общий тираж жизнеописания великого художника Древней Руси составил свыше 500 тысяч экземпляров — и это одно из свидетельств широкого интереса к его личности и творчеству на родине и за рубежом.
Впервые изданная в 1981 году книга стала итогом восемнадцатилетней работы автора в качестве научного сотрудника в Музее древнерусского искусства имени Андрея Рублева, расположенного в стенах московского Спасо-Андроникова монастыря. В этой древней обители на берегу реки Яузы монах-иконописец Андрей жил, в 1430 году умер и был похоронен, как считается, в Спасском монастырском соборе, сохранившемся до наших дней. Чтобы понять до конца идейную направленность и пафос этой книги, необходимо рассказать о Музее, в недрах которого она созрела и была написана, поведать об этом удивительном и единственном в своем роде очаге — по-иному не скажешь — культурной и духовной жизни Москвы 1950–1970-х годов. Немало необыкновенного и парадоксального, порой похожего на чудо, случалось в его истории с самого дня основания…
Начнем с того, что Музей-заповедник имени Андрея Рублева в Андроникове монастыре был основан 10 декабря 1947 года постановлением Совета министров СССР, подписанным тогдашним его Председателем — И. В. Сталиным. Фотокопия машинописного документа с его подписью сначала экспонировалась, а затем многие годы хранилась в музейном архиве. В сталинском тексте постановления монах Андрей назван безо всяких принятых в среде историков культуры эпитетов «великий» или «выдающийся», но просто — «русским художником». Осталось до сих пор загадкой, что стояло за этим сдержанно-нейтральным определением. Возможно, осторожность лично поддерживавшего в те годы Церковь и все, что с ней связано, руководителя атеистического по своей идеологии государства. Не исключено также, что, назвав художника русским, он воздал ему высшую похвалу и честь как представителю народа, внесшего основной вклад в великую победу в недавно окончившейся войне, — мысль, неоднократно высказывавшаяся в те годы Сталиным.
Директором новоучрежденного Музея вскоре был назначен Давид Ильич Арсенишвили (1905–1963), человек блистательный и легендарный, неуемной деловой энергии, огромного темперамента и личного обаяния, посвятивший недолгую свою жизнь беззаветному служению двум братским православным культурам, родной ему грузинской и русской. Не случайно его называли в кругу работников музеев профессиональным их учредителем. Режиссер по образованию, ученик Станиславского, создатель Театрального и фактический основатель городского Литературного музея в Тбилиси, автор крупных выставочных проектов в столицах Грузии и России, он весь свой незаурядный организаторский талант посвятит созданию Музея имени Андрея Рублева в Москве [1] Подробнее см.: Евсеева Л. М. Из истории Музея имени Андрея Рублева // Древнерусская живопись в музеях России. Иконы XIII–XVI веков в собрании Музея имени Андрея Рублева. М., 2007. С. 9–22.
.
Одна из многочисленных легенд, связанных с именем Арсенишвили, повествует об обращении Давида Ильича по поводу дел рублевского Музея лично к Сталину через посредство представителей многочисленной грузинской диаспоры тогдашней Москвы. В тесном сотрудничестве с виднейшими представителями русской культуры, самозабвенно и не жалея сил, в условиях послевоенной разрухи Давид Ильич успешно осуществлял многотрудное дело создания практически на пустом месте своеобразного и замечательного научного учреждения. Не получив в столице никакой жилплощади, он ютился на территории Андроникова монастыря в одной из позднейших пристроек к древнему Спасскому собору. Ночью рабочий кабинет служил ему спальней, где он и почивал, пока не приобрел раскладушку, на собственном письменном столе. Одинокий и неприхотливый в быту, тут же готовил он нехитрую еду на электрической плитке. По рассказам очевидцев, в день своей нищенской музейной зарплаты Давид Ильич покупал подсолнечное масло и другие недорогие продукты, чтобы посильно поддержать жившего в Москве больного родственника.
Для меня долго оставалось загадкой, почему имя Арсенишвили в легендах о нем постоянно связывалось с именами могущественного министра госбезопасности Берии и даже самого «вождя народов».
Читать дальше