Иван Плахов: Двойное проникновение (double penetration). или Записки юного негодяя

Отцом я слегка тяготился, считая его недостаточно успешным для такого классного парня, как я. Он продолжал работать в малоизвестном НИИ, регулярно ходил на службу и даже пытался закончить докторскую диссертацию, но вовремя бросил, поняв всю бесцельность этого мероприятия, – в отличие от папиков моих друзей, сплошь коммерческих директоров собственных фирмочек-однодневок, продававших все, что только можно достать.

У этих ребят водились деньги, что давало им немалое преимущество в глазах школьных барышень, которых все тогда звали чиксами и биксами. На выпускном, когда мы наконец-то получили аттестаты зрелости и выслушали напутствия учителей, моя персона не пользовалась со стороны одноклассниц – теперь уже бывших – повышенным вниманием, все они под вездесущие «Как упоительны в России вечера» роились вокруг мажоров и богатеньких буратино. Это меня не сильно огорчило, так как отец через неделю сделал мне поистине царский подарок: отвел к знакомой проститутке, сорокалетней женщине, искушенной во всех аспектах греха, которая помогла мне узнать, что же это такое – любовь земная.

«Тополиный пух – жара, июль…» – гремело у меня в ушах, когда я впервые в жизни оседлал качели любви и вознесся на них на вершину блаженства. За деньги, а не по любви и глупости, как мои сверстники. Отец объяснил свой поступок так:

– Пойми, любовь – это мираж, фикция, а любое удовольствие можно купить. Большинство ребят твоего возраста влюбляются черт знает в кого только потому, что не могут реализоваться сексуально. Они навсегда связываются с ничтожествами, которые всего лишь позволили им собой овладеть. А это неправильно: ничто не должно тебе мешать в раскрытии потенциала. Плоть отныне да не будет препятствием твоему разуму. Запомни – нет любви, во всем есть только расчет.

Отец настоял, чтобы я поступил в Институт информационных технологий на факультет программирования игр, объяснив, что мир решил вопрос с едой, так что сейчас самой востребованной профессией будет связанная с производством зрелищ: древнеримские принципы управления человеческими массами никогда не потеряют актуальности.

И тут случился дефолт, наступил август девяносто восьмого. Впервые я увидел, что умный человек всегда оказывается выше обстоятельств и обращает любые перемены себе на пользу: и все это на примере моего отца, которого я явно недооценивал.

«Ветер с моря дул, ветер с моря дул», – неслось из всех динамиков, периодически сменяясь сплиновским «Выхода нет» и радостно-разухабистым «Ты кинула» новоявленных белорусских глумацев. А испуганное народонаселение, в очередной раз обманутое своим «Выбирай сердцем», выстраивалось в длинные очереди к пунктам обмены валюты.

Я не очень понимал, что происходило, а для участников тогдашней трагедии это был во многом вопрос выживания: спасти все накопления в условиях тотальной неопределенности, когда правила игры менялись на ходу.

Мой отец все деньги держал в ГКО, и сразу, как только нефть упала, обменял их на валюту, а затем начал скупать «неликвидную недвижимость» – однокомнатные квартиры на первых этажах панельных домов у дальних станций метро – по самым бросовым ценам. Сотни тысяч долларов хватило на двадцать квартир после августа и еще на пять в следующем году. Риэлторы, которые помогали отцу со сделками, считали его сумасшедшим; отец же в ответ на мои опасения только посмеивался и советовал подождать с выводами. Позднее мне наконец-то стал ясен его замысел: он сдал квартиры в аренду проституткам-индивидуалкам, которых выписал из провинции и ближайшего зарубежья. Эта противозаконная, но несомненно выгодная операция через год удвоила отцовские вложения.

Когда я учился на втором курсе, возникли неприятности, связанные с криминалом. Из полного небытия чудом возникли бандиты из дальнего окружения легендарного Сильвестра. Хотели, чтобы отец сдал им бизнес. Его похитили и держали две недели, пробуя сломать. Отца спасло лишь то, что это был уже двухтысячный год, и времена и нравы поменялись: никто не хотел убивать, пассионариев не осталось.

В конечном счете отец развел уркаганов на авантюру, от которой они по жадности не смогли отказаться. В подробности меня не посвящали, но, насколько я понял, отец наплел им, что его имущество многократно заложено, а средства вложены в грандиозную сделку. И самой малости ему не хватает, чтобы сорвать умопомрачительный куш. «Романтики с большой дороги» зашли в сделку со своими деньгами, а когда бабки зависли, решили нажать на директора фирмы-посредника, за которой стояли люди в погонах. Неприятности рассосались сами собой: наши неприятели сели, а их имущество отписали сильным мира сего, имен которых никто не спрашивал. После отец скрывался за границей, пока не убедился, что опасность миновала.