Сергей Самсошко: Оторвавшись от матери. Драма

– Так я ж и переживаю, что может не вернуться. – не унималась Анна Петровна.

– Вернётся, вернётся… – успокаивал участковый. – А не вернётся, может ему там и лучше, куда он ушёл. В крайнем случае, если он оставил документы дома, то, непременно попадёт к нам. Так что вы не беспокойтесь понапрасну, а лучше вернитесь к себе и посмотрите, не оставил ли он документы в квартире.

Анна Петровна согласилась и поблагодарив Николая Александровича вышла из кабинета, и направилась домой.

Идя по улице, она снова встревожилась. Навязчивые мысли одолевали её и без того капризные нервы. Она за пять минут представила себе тысячу и одну ситуацию, в которой могло произойти что-нибудь ужасное с Ванечкой. Тревога нарастала с каждой секундой. Она уже было хотела вернуться в отделение полиции и любыми средствами заставить Николая Александровича найти сына. Но, вспомнив непреклонное поведение участкового, решила вдруг сама отправиться на поиски.

Первым делом она прибежала на вокзал. Она вдруг подумала, что Ваня именно туда мог пойти. Беспокойно металась по всему вокзалу. Приставала к прохожим, расспрашивая: «Не встречался, случайно, такой вот и такой молодой паренёк?…» Прохожие качали головой и шли дальше. Анна Петровна несколько раз забегала в зал ожидания, просматривая сына даже под скамейками. Заглядывала во все имеющиеся забегаловки. Она даже исследовала общественный туалет. Но нигде, нигде не находила даже признаков своего любимейшего сына. Затем она помчалась в местный парк. Видимо, она подумала, что Иван где-нибудь там уснул на лавочке. В двадцатипятиградусный мороз. Но и там Анна Петровна его не нашла. И уже окончательно вымотавшись побрела домой, с надеждой что Иван забыл документы дома. И что, возможно его уже приняли в отделение полиции до окончательного выяснения личности, а она об этом до сих пор не знает.

Зайдя в подъезд дома, Анна Петровна столкнулась с соседкой, живущей этажом ниже. Старая весталка – тётя Марфа. Они с ней частенько сплетничали на лавочке, во дворе, когда тепло.

Соседка спросила, чем это так обеспокоена Анна Петровна. Та начала рассказывать свою трагедию. Тут они сплелись языками, и старая ведьма Марфа Васильевна не удержалась от соблазна подлить масла в огонь; рассказала ей свои тысячу и одну ситуацию, в которой что-нибудь могло случиться не с её сыном, а с сыном Анны Петровны. И они обе пошли к Анне Петровне в квартиру, чтобы как следует разобраться в этом безобразии.

И вот они уже подходят к двери. С удивлением обнаруживают, дверь-то была на распашку, пока Анна Петровна отсутствовала часа три. Старая плутовка Марфа Васильевна, пропади она пропадом, не удержалась предположить, что квартиру обокрали в её отсутствие. А возможно, вор, всё ещё находится там – в квартире. Марфа Васильевна взяла в обе руки палку, на которую она опиралась при ходьбе, скорчив угрожающую, боевую физиономию. И они принялись осторожно входить в квартиру. Но на их счастье, по комнатам гулял только морозный сквозняк, проникший через открытое окно.

Анна Петровна второпях проверила все ли вещи на месте. Нет, к счастью, ничего не было украдено. Не хватало только документов, которые забрал с собой Иван.

Тем временем Ваня уже подходил к гостинице, в которой должен был встретится с Юлей – той самой знакомой, о которой говорил Вася.

Юля работала администратором этой гостиницы, и ей не составляло труда приютить гостя. По тихому. На одну ночь. Тем более, как уже потом выяснилось, Юля была бывшей женой Василия, видимо поэтому она согласилась помочь.

Обстукивая от снега ботинки, Иван зашёл в гостиничный холл. Спросил на ресепшне Юлю. Ему сказали подождать какое-то время. Видимо она была занята чем-то важным.

Иван начал разгуливать по холлу. Трогал пальмовые листья. Затем, сел на громадный кожаный диван. Взял с журнального столика первый попавшийся под руку журнал. Принялся его листать. Наткнулся на какую-то статью, в которой известный актёр рассказывал о своём трудном жизненном пути. Ивану стало любопытно. Он начал читать эту статью.

В ней говорилось:

«…мои родители были простолюдинами. Отец – токарь. Мать работала прачкой. И вполне очевидно, что они не поощряли мои увлечения театром. Они настаивали, чтобы я стал экономистом или юристом. Во всяком случае на это они согласны были оплатить учёбу, даже в самом дорогом университете. Но, когда я сказал им, что хочу поступить в театральное училище и стать актёром, отец наотрез отказался в этом участвовать. И мать тоже последовала его примеру.