Мамыржан Абдуллаев: Точка невозврата. Сборник фантастических рассказов

После ужина Дэннис предложит посмотреть фильм, ведь сегодня суббота, мама улыбнется, а Джеффри будет прыгать от радости. Ночью старый механический будильник, подарок отца, разбудит его, напомнив о встрече с Клео. Он быстро оденется и спустит веревочную лестницу с окна второго этажа. Конечно, можно выйти и через входную дверь, но не хочется тревожить домашних. Да и к тому же, Дэннис до сих пор стесняется мамы, и, хотя она знает, предпочитает не рассказывать ей о ночных свиданиях. Клео живет недалеко. Два любящих сердца встретятся и сбегут в тайное место: заброшенный дом на окраине села. Воображение рисует, чем они будут заниматься там, вдали от всего мира, и Дэннис начинает краснеть. Странно. Он, любящий внимание окружающих, веселый и уверенный, но на самом деле очень чувствительный и стыдливый, особенно в вопросах касающихся личной жизни. Вернувшись ближе к рассвету, Дэннис юркнет в теплую постель и помчится навстречу к снам, где снова встретится с Клео. А утром… Дэннис зажмурил глаза от удовольствия. Утром сквозь сон он услышит возню на кухне, дребезжание посуды, стук захлопывающейся дверцы духовки и сколь бы не хотелось спать, могучая сила, под названием «аромат яблочного пирога», заставит его встать. «Счастье-то какое…» – подумал Дэннис, продолжая жмуриться от наслаждения, как вдруг, голос, отчетливо раздавшийся через суматоху посторонних звуков, смял в клочок все райские картины: -За тебя выплатили бы хорошую страховку…

Дэннис растерялся, не понял смысл слов, не понял, откуда они взялись. Уши заложило. Голова стала свинцовой. Показалось? Наверное, у него начался бред из-за недавних переживаний.

– Джеффри, ты слышал?

Джеффри не ответил, Дэнниса же облепила толпа юных девушек и поволокла в сторону сцены. Он хотел переспросить, но его слова потонули в веселых визгах. А крепко держащие объятия уводили его все дальше и дальше от брата.

– Лучше бы ты не вернулся…

Дэннис побледнел: чужой голос принадлежал маме. Затылок заныл от напряжения. Голова загудела пуще прежнего, пока не стала раскалываться от боли. Ее содержимое точно вынули и забили колючими опилками. Захотелось исчезнуть, чтобы все прекратилось. Ему показалось, что он снова стоит на борту корабля и бьется в иллюминатор. В этот момент вокруг стали происходить странные вещи, повергшие Дэнниса в безумие. Освещение вдруг потускнело и перешло в стробоскопический режим, и с каждым разом разрыв между световыми вспышками увеличивался. Не понимая, что происходит, Дэннис стал пробираться к Джеффри. Он спешил, чувствовал приближение чего-то недоброго. Только бы успеть! Сердце начало колотиться с ужасающей силой. Вот он – его родной человечек! Дэннис схватил его, приподнял на руки, и немного успокоился. «Плохое место. Пора выбираться отсюда», – подумал он, когда свет погас в очередной раз. В воздухе зависла непонятная тишина, чем-то схожая с затишьем, опускающимся на улицы за несколько минут до землетрясения. Наконец-то, включилось освещение. О Боже!!! Дэннис издал душераздирающий вопль. Трупы – они сидели на креслах, лежали на полу, где-то целыми кучами, а где и в одиночку. Рядом с Дэннисом находились еще несколько, и по платьям он догадался, что тела принадлежат тем молодым девушкам, ходившим за ним по пятам. Джеффри??? Он боялся, страшно боялся взглянуть на него, а только крепче и крепче обнимал младшего брата.

– Джеффри, мой Джеффри, открой глазки. Не оставляй меня, – умолял Дэннис, не отпуская обмякшее тельце. Свет снова погас.

Дэннис, через каждый шаг натыкаясь на мертвецов, стал пробираться к выходу. Он все также крепко обнимал бездыханное детское тело, придерживая рукой голову, безжизненно болтавшуюся на тонкой шее. Как ни странно, последние минуты на своем пути Дэннис не встретил никаких преград. Когда же снова появилось освещение, он окаменел от произошедшего – маленький Джеффри рассыпался в прах. Руки Дэнниса опустели, душа и разум также рассыпались в мелкий прах. Его охватил сильнейший приступ истерики. Дэннис свалился на пол и забился в нервных конвульсиях.

Постепенно судороги возникали реже и реже, лишая его хотя бы такого рода признаков жизни. Сознание потихоньку угасало, словно перешло в мерцающий режим.

– Итак, юные друзья, вы просмотрели учебный материал, связанный с практической частью моего курса, – заявил группе студентов профессор Эдисон. – Кому не понятно, повторяю. То, что на экране – сырые продукты, вы шеф-повара, а я тот самый критик, который лишит вас звезды или, напротив, вознесет на вершину Олимпа. Однако вам придется изрядно потрудиться!