Вера Кирсанова - Восемнадцать сторон одной медали. Роман

А Дима начал чаще наведываться в офис под разными предлогами, писать Веронике по очевидно надуманным рабочим поводам, но постоянно натыкался на выстроенные ею непробиваемые стены. Ее ответы, ее поведение ни на миллиметр не выходили за рамки сугубо рабочих отношений без намека на неформальность или даже человеческое дружелюбие. Это задевало его и, в то же время, подогревало интерес. Он не понимал, как к ней подступиться, однако решил, что непременно должен это разгадать.

В конце января Даша и Настя – Вероникины коллеги предложили отправиться в Финляндию в мае – посетить фестиваль. И Дима загорелся этой идеей. Он тут же решил снять коттедж для всей компании.

– Я попрошу своего друга, Сашку, отвезти нас в микроавтобусе. Не зря же мы его покупали, – объявил Дима девушкам в офисе. А потом будем отдыхать на берегу какого-нибудь финского озера.

– Нет, – возразила Даша, – я точно не останусь. Мы с Настей сразу уедем, а вы как хотите.

– Я останусь! И Костя, конечно, тоже! – воскликнула Аня.

– А ты? – перевел на Веронику пытливый взгляд Дима.

Девушка медленно повернулась к нему в кресле и снова холодно ответила:

– Я не знаю.

– Да, конечно, она останется, я по ее глазам вижу, – рассмеялась Аня. – Вероника всегда с нами.

Дима довольно улыбнулся в ответ.

Они продолжали играть каждый в свою игру, и Вероника пребывала в сладостно-мучительном состоянии, сравнивая его с наивысшим удовольствием, полученном, лежа на раскаленных углях. Ее бросало из стороны в сторону: от страха, до наслаждения; от страдания до эйфории.

Чтобы успокоиться, она с головой нырнула в работу, стараясь занять свои мысли, но каждый день продолжала жить в ожидании очередного шага от Димы.

В последний февральский день Дима написал Веронике:

«Поехали в Таллин?»

«Поехали», – ответила девушка, ни секунды не раздумывая. – «А цель моего присутствия там?» – уточнила она.

«Придумай сама».

В Таллине был филиал, и Дима собирался ехать туда в очередную командировку.

«Придумала», – так же просто ответила она.

«Старый город, вино. Да и с девочками познакомишься, обучишь специализации», – описал он варианты причин своего приглашения.

«Я так и поняла», – улыбнулась девушка. – Никаких рабочих поводов ехать в Таллин у нее, конечно же, не было. И они оба это прекрасно понимали, но желание осуществить поездку стало превыше любого разума и любых рисков. Он решился!

И Вероника помчалась оформлять очередную визу с небывалым энтузиазмом и энергией, с какой была только и способна мчаться во имя любви. С долей иронии она самостоятельно перефразировала известную поговорку: «Похотливой самке семь верст не крюк», и мысленно проговаривала ее себе не раз. Так уж складывалось в ее жизни, далеко не впервые, что для встреч с желанными мужчинами ей приходилось преодолевать не один десяток километров. В более ранние годы она видела в этом романтику, позднее просто начала получать удовольствие, постоянно совмещая чувства с путешествиями, а теперь же для нее не оставалось никаких сомнений: очевидно, такова была ее ироничная судьба.

Через три недели после этого короткого разговора они приземлились в Таллине. Был поздний вечер, оба успели опьянеть. Вероника смущалась, и Дима нашел легкий способ начать общение – он достал бутылку виски еще в зале ожидания аэропорта. По прилету они взяли такси и отправились в таллинский офис, который располагался в жилом здании уютного дворика центра города и служил одновременно квартирой. Здесь было все для комфортного проживания – отдельная комната с диваном, большая ванная с душевой кабиной, кухня и бытовая техника. Такое помещение Дима приобрел специально, избавив себя от необходимости каждый раз останавливаться в гостиницах. Но рано утром, с жуткого похмелья, ему и Веронике пришлось подниматься и удирать в кафе, пока никто из сотрудников не понял, что ночь они провели здесь вместе.

Был конец марта, и в Таллине, не в пример холодному Петербургу, уже чувствовалась настоящая весна. Диме очень нравился этот город своей чистотой, простоватостью и уютом. Здесь нисколько не ощущалось столичного движения, наоборот, жизнь протекала размеренно, а русскоговорящее население облегчало взаимопонимание. В Таллине Дима отдыхал душой. Именно такого плана столица ему симпатизировала.