Роман Невич - Полное и окончательное. Хроника мифа

Уже никак. «Сонный храп» оказался предсмертным хрипом. Потом его увезли, и в палате воцарилась необычная тишина. Никто не спал; стояло ощущение, что только что здесь произошло что-то невероятно значительное, что-то как бы приоткрылось на минуту, – а сейчас уже почти исчезло. Ускользнуло, оставив странное чувство неудовлетворенности: «И что? Вот так всё просто – и всё?..»

В общем, слух у меня тогда был отличный, а вот с головой (и с алкоголем), похоже, уже начались проблемы. Я повредил свой мениск за полгода до этого, пытаясь сделать кандасану, которая в исполнении яростного Айенгара красовалась на обложке моего недавно приобретенного шедевра «Прояснение йоги».

«Ха, да я тоже так могу!» – решил и попробовал.

В тот вечер, вдобавок к физической неготовности к этой сложной позе, я был слегка не трезв…

А наши отношения с хирургом окончательно испортились через пару лет (после резекции), когда я отказался показывать ей свой геморрой и требовал направить меня к врачу-мужчине. Я просто стеснялся эту довольно молодую и вполне привлекательную женщину.

Проктолог позднее, как я и хотел, был мужчиной, но вот его ассистентка… К тому же в кабинете были еще какие-то люди, чуть ли не студенты на практике.

Однако полежать с геморроем в больнице мне все-таки не довелось; и нехитрую, в общем-то, процедуру по установке ректальных свечей пришлось осваивать самостоятельно.

Той весной, после удаления разрывов мениска, я все-таки вернулся в университет. И вполне успешно допрыгал на костылях до конца сессии. А вот за три года до этого: тоже весной, тоже на втором семестре, тоже первого курса, в той же в больнице, в другом только отделении, я принял решение – прямо противоположное. И в вуз не вернулся.

Это был технологический тогда еще институт, механический факультет. Поступил я туда «за компанию» с несколькими одноклассниками и довольно быстро понял, что единственный предмет, который мне по-настоящему нравится, – это футбол на уроках физкультуры. Но просто так взять и бросить – смелости не хватало. Опять помог больничный тайм-аут.

Я попал в травму с «сотрясением мозга», конечно, липовым. Понимая, что без вуза с его военной кафедрой мне неизбежно светит армия, и до ужаса страшась воинской службы, я решил «закосить». Лечь в «дурку» – надежный и проверенный способ – я опять-таки побоялся и остановился на более легком варианте: сотрясении мозга. С таким диагнозом, как я неоднократно слышал из разных источников, в армию тоже не забирали.

«Сотрясение» делается просто. Сначала любым способом приобретаются несколько ушибов, синяков, ссадин, царапин и т.п., естественно, в области головы. Потом ты приходишь с ними в травмпункт или сразу в приемную горбольницы, делаешь соответствующее лицо, рассказываешь, очень кратко, про напавших на тебя хулиганов; жалуешься на жуткую головную боль, тошноту, рвоту и головокружение. Дальше – самое главное – делаешь все «правильно» в ответ на предложение врача посмотреть на его палец, поднять руки, дотронуться до своего носа и т. п.

Вот так я «заболел», а через положенных десять дней «лечения» приобрел и вожделенную справку. В качестве бонуса я получил и ценный опыт знакомства с неизвестным тогда еще мне законом: начал обманывать или, скажем, воровать, не удивляйся, когда то же самое произойдет и с тобой. Не удивляйся и будь готов…

В травматическом отделении, как вскоре выяснилось, кроме начинающих «косарей» типа меня, любили отдохнуть и настоящие «профессионалы» с серьезным опытом, приобретенным, я полагаю, в тюрьме и на зоне. И один из таких спецов не преминул воспользоваться моей наивностью и типичным для подростка желанием выглядеть «своим» и «бывалым», и ушел: «домой, до вечера; и бухнуть принесу» в моих новеньких белых кроссовках и замечательной болгарской «олимпийке».

Так состоялось мое знакомство с криминальным миром. И если в тот первый раз меня всего лишь обокрали: это называется «развести», или «обуть», или «бортануть » , т.е. «лишить чего-либо обманом», то две другие встречи с криминалом (которые произошли позже), закончились более жестко. Во второй раз меня не только развели и обули, но еще и «прессанули», т.е. избили, «ощипали», ограбили, а потом еще и бросили в сугроб в бессознательном состоянии (интересно, как это «по фене»? ); а в третий – «посадили на перо», т.е. порезали ножом. И обе, как водится, завершились больницей. Хотя и недолгой: одна ночь – в первом случае и четверо суток – во втором.