Александра Треффер - Шизофрения

– Ты кто, птенец? – поинтересовался он.

– Новый юнга, – слегка заикаясь, откликнулась я.

– Что ты здесь делаешь, и где Джон? – шагнув ко мне, вопросил нежданный гость.

– Я прибирал каюту, – начиная трястись, но стараясь сохранить лицо, ответила я. – А где Коу, мне неизвестно.

Незнакомец выругался.

– И что ты расселся? – рявкнул он. – Марш драить палубу!

– Простите сэр, но пока капитан не скажет мне, чьи приказы исполнять, я не двинусь с места, – сдерживая дрожь в голосе, независимым тоном сообщила я. – Кстати, он ждёт меня, а посему, позвольте откланяться.

И попыталась прошмыгнуть в узкую щель между косяком и вонючим телом незваного командира. Но неудачно. Тот схватил меня за шкирку, словно котёнка, и я повисла, безрезультатно стараясь высвободиться.

– Тебя ждёт Мак-Гилл? – насмешливо скалясь, осведомился злодей. – Не слишком ли много чести для такой ничтожной букашки?

В этот момент моя злость прорвалась. Изловчившись, я изо всех сил ударила ногой в пах негодяя, посмевшего так со мной обращаться. Он взвыл и сделал именно то, чего я и ожидала: разжав пальцы, обеими руками схватился за повреждённое место. А я во все лопатки кинулась наутёк.

Слыша за собой тяжёлые шаги преследователя, я ускорила бег и не заметила, как вылетела на квартердек 14 14 Квартердек – помост либо палуба в кормовой части парусного корабля. , где собрались праздные корсары.

– Хватайте его! – раздался рёв.

Увёртываясь от протянутых рук, я не заметила, что один из пиратов выставил ногу, и кувырком скатилась по лестнице. Не знаю, как мне удалось сгруппироваться, но я ничего не переломала, и даже ушибы оказались незначительными. Правда, подняться сразу не смогла, а ко мне, потрясая кулаками, уже неслась моя погибель. Приготовившись к серьёзным колотушкам, я зажмурилась, и… вдруг наступила тишина.

– Что здесь происходит? – прозвучал знакомый голос.

Разлепив один, а за ним и второй глаз, я взглянула вверх. Надо мной стоял Мак-Гилл.

– Да вот, – грубым голосом отозвался враг, – щенок отказался выполнять мой приказ и посмел утверждать, что у вас с ним назначена встреча…

– Я, действительно, его ждал, – нетерпеливо сказал Мак-Гилл, – а ты, устроив травлю, не только помешал мальчику выполнить распоряжение капитана, но и чуть не покалечил его.

Он обратился ко мне.

– Кто тебя толкнул?

На квартердеке возникла напряжённая тишина.

– Я сам упал, – выдавила я, – споткнулся.

Едва слышный вздох облегчения донёсся до моих ушей, корсары, переглядываясь, кивали друг другу. Похоже, я произвела на них выгодное впечатление, никого не выдав.

Подбежал Коу. Он принялся ощупывать моё тело, ища повреждения, но когда руки мужчины скользнули к груди, я отвела их, заявив:

– Всё в порядке, Джон, даже синяков не останется.

Он недоверчиво посмотрел на меня, а потом, улыбнувшись, похлопал по плечу:

– Молодец! Ловок, хорошим моряком будешь.

Мне настолько понравилась его похвала, что по лицу расплылась глупейшая улыбка. А Коу обратился к пиратам:

– У этого парня во время последнего шторма погиб отец, и если вы представляете, что это значит, ведите себя с ним по-человечески.

Мне стало стыдно, и я подёргала Джона за рукав.

– Ну, зачем ты об этом? Сегодня отец, завтра кто-нибудь из них…

Тот отмахнулся и продолжил:

– Корсар с «Валькирии» сообщил, что вчера ушёл в небытие корабль достойнейшего моряка Энцо Сабатини. Это его младший сын – Нико.

Меня словно ударило молнией, и я застыла с разинутым ртом. Почему? Как могла моя выдумка стать реальностью? Неужели я способна влиять на происходящие здесь события? Или это всего лишь невероятное совпадение?

Мысли не давали мне покоя, и я не сразу услышала, что меня окликает Мак-Гилл:

– Нико, идём. До прибытия на Тортугу мы должны решить все вопросы, связанные с твоим пребыванием на судне.

Джон взял меня за руку, и мы бодро побрели за капитаном.

Пригласив нас в каюту, обставленную со скромной, но богатой простотой, Мак-Гилл жестом предложил нам сесть и поинтересовался:

– Память к тебе не вернулась, юнга?

Я с сокрушённым видом покачала головой.

– Увы, б о льшая часть воспоминаний стёрлась.

– Жаль. И всё равно, в первую очередь, прими мои соболезнования. Твой отец, как верно сказал Джон, был достойным моряком. Знакомство с ним я считал честью.

Вжившаяся в роль сына Сабатини я непритворно всхлипнула.

– Даже лица его не помню, – грустно доложила я собеседникам.