Алексей Козлов - Лихтенвальд из Сан-Репы. Том 1. В Нусекве

По своей сути земля плоска.

Штангистка родила штангиста со штангой.

Мистик выступил с пространной речью. Батюшки назвали это бредятиной. Однако сами батюшки есть ещё большая бредятина.

Я часто и с прискорбием замечал, что в то же самое время, когда в пункте «А» из трубы начинает бить фонтан какой-либо жижи, в пункте «В» всегда и пренепременно навстречу ей отправляется поезд.

Розанов не прав, когда воспевает христово царство, и поносит дореволюционную интеллигенцию и революционеров. Здесь и не было бы никакой революции без Христа. Одна давняя ошибка привела к большой нынешней беде. Это заблуждение воспитания. Просто Розанов рос в этом прискорбном заблуждении с детства. Мы не вольны над своей природой. Не будешь же отрицать счастье своего детства только потому, что всё было заблуждением. Когда в голове ничего своего не остаётся, города и веси превращаются в проходные дворы, а люди в иногда прилично одетых скотов.

Раньше я был грустен, а теперь я просыпаюсь каждое утро с чувством радости и облегчения – вот он я. И всё больше понимаю своё одиночество под светилами, своё радостное одиночество. Я никому ничего не должен.

Бедствия честного время провождения!

Абстрактное искусство представляет из себя странную амбицию говорить на непонятном, нечеловеческом языке и при этом заставить всех понимать тебя. Так насильник пытается заставить изнасилованную им жертву уверовать в свою правоту.

Могила Неизвестного Бомжа.

У неё огромный рот и она его к тому же часто открывает.

Когда я узнал, что «Лет Ит Би» – любимая песня леди Дианы, я проклял всё на свете! Пески времени заносят всё. Даже от «Битлов» уже несёт архивным нафталином.

Это очень смешно, когда инородцы по телевизору начинают болтать (как вчера – и вдруг) про славянскую идею. Хоть святых неси! Как Боги не лишат их языков? Не знаю. Впрочем, там не было ни одной серьёзной передачи про славян. Точно таких уже нет в природе. Нет ни нашего прекрасного и величественного язычества, ни наших арийских побед. МЫ нужны только когда нужно подставить свои лбы порд пули, м не нужны при дележе добычи. Эту наглость мы терпим на своей территории веками. Цари ещё сохраняли фикцию славянского государства, эти отрицают его открыто. На собственной территории мы живём приживалами в когда-то нашем собственном доме и прислуживаем пройдохам! Страшный удел – страшнее смерти!

Те принесли нам страшный Суд. Эти ожидают Страшного Суда, рассуждают, каким он будет, и не понимают того, что Судный День уже наступил. Он на улицах, в домах, во власти, он – везде, вокруг! Он – в привычке старухи день за днём давить железные пивные банки и складывать их в целлофановые пакеты. Неужели же это занятие для престарелого человека? А так по всей стране!

День Революции Нусековские Подтасовщики обозвали Днём Согласия и Мира. Уже при этом котле попы засуетились с паникадилами. Нет в мире такой вещи, которую нельзя бы было перелицевать и извратить! Се – человек! Человек! Человек! Как ты мерзок!

Тевтолия всегда была нашим неузнанным союзником. Будь прокляты те, кто по детскому неразумию и преступному расчёту поссорил нас. Особенно прокляты властители моего государства, в конце прошлого века изменившие естественное русло исторической реки. С Фраконией захотелось задружить! Результаты этого чудовищны. Мы воевали против тех, с кем мы должны были вместе покорять мир!

Мой народ пьёт. Он хочет хотя бы на миг покинуть эту мерзкую, нелюбимую ими жизнь, не видеть её. Он ненавидит в душе всё это, хотя не понимает своих чувств. А на языке у него любовь к отечеству.

Я живу в стране, где уже нет ни славян со своей горестной историей, ни чукчей, ничего и никого нет. Есть одни анареи во всех мыслимых и немыслимых позах. Народ – страдалец и талант. Будучи крайними националистами по своей сути, они ещё смеют стращать других национализмом! Какая величественная, непробиваемая, нечеловеческая наглость!

Кенская битва и стояние на Угре остались позади. На повестке дня баталия при реке Тугле, где добрые люди в шароварах углубляют фарватер поперёк наших усилий.

Когда на сердце у меня муторно и, кажется, вообще жить не хочется в этой поганой, ставшей для меня отвратительной по многим параметрам Сан Репе, я включаю неистовые тевтолийские военные марши и печаль быстро проходит, и всё становится на свои собственные места. Что бы я делал, если бы этих маршей не было? Слушал бы певца Киракурта и блевал бы после в криницу?