Наталья Данилова - Отчаяние невинных душ. Пьеса в 2 актах

АННА НИКОЛАЕВНА: Не хотите – не говорите. Ваше дело. Мы полиции не боимся – нам скрывать нечего. Вот мы – как на ладони.

ЛЕОПОЛЬД КАРЛОВИЧ: А кто он вообще такой, племянник Губинин?

АННА НИКОЛАЕВНА: Он сын нашей сестрицы Машеньки. Очень уж ее любил наш брат, с детства. Маша росла такой болезненной, что родители и не надеялись, что она проживет и до десяти лет. А вот брат все ее выхаживал. Помню, как он в детстве, то ягодами ее кормил, то микстуры давал. И няньки не нужны были. Выросла она и удивила всех – в семнадцать лет выскочила замуж за никому неизвестного офицерика Губинина. Бедный был человек, неспособный содержать ни себя, ни семью. Жили они тогда в Москве, но недолго. Как только у них сынишка родился – наш теперь наследник, офицерик этот и умер от малярии. Маша одна осталась с ребенком на руках. А поместье наше уже в то время перешло в руки Ивану Николаевичу. Вот он и взялся в свойской ему манере ухаживать за сестрой и ее сыном. Да только поселил он их заграницей – мол, там климат для здоровья лучше. Там наш наследник и вырос. Я ведь его только однажды в жизни и видела. Помнишь, брат, лет двадцать назад приезжала сестра с сыном к нам в поместье погостить. Гостила недолго и уехала обратно. Мальчику тогда только десять лет исполнилось. Потом весть пришла – сестра умерла. Брат настоял, чтобы племянник в Россию не возвращался, а учился заграницей. Так что, любезный Леопольд Карлович, ничего я вам о нем рассказать не могу. Сами ждем.

Слуги накрывают на стол. Все начинают ужинать. За окном стремительно темнеет. Наступает ночь. Начинается ливень.

АННА НИКОЛАЕВНА: Где же повозка со станции?

Входит служанка Вера.

СЛУЖАНКА ВЕРА: Госпожа! Кучер Семен со станции вернулся один. Говорит, что не прибыл наследник.

АННА НИКОЛАЕВНА: И как это понимать? Для чего вводить людей в заблуждение и писать, что будет пятнадцатого, если его нет?

МАРИЯ МИХАЙЛОВНА: Не терпится запустить в него свои когти, Анна Николаевна? Пока муж мой жив был, вы все его поучали уму да разуму? Теперь черед наследника пришел? Рассчитываете хозяйкой в доме остаться при новом владельце? Ничего у вас не выйдет! Уж я-то постараюсь, чтобы наследник узнал всю правду о вашем семействе.

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ: Прощу вас, дамы, не начинайте спорить по пустякам. Уж видно все мы нынче в одно положение попались.

АННА НИКОЛАЕВНА: Ты, братец, меня с собой не равняй.

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ: Ох, сестра, за что ты так меня невзлюбила? А я ведь тебя люблю всем сердцем. Да-да, не смей перечить. Говорю тебе, как есть – люблю. Иногда я даже Бога прошу, чтоб все так повернулось, будто и не было никакого завещания, а деньги все тебе бы перешли. Поверишь, так и шепчу: «Боженька, исправь ошибку брата моего неразумного, Ивана Николаевича, отдай наследство сестре моей ненаглядной Анне Николаевне. Уж, кто как ни она достойна?»

АННА НИКОЛАЕВНА: Довольно! Ох, и рассмешил ты меня! Видно только за одно это и терпел тебя мой брат.

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ: За что же, скажи на милость, сестрица?

АННА НИКОЛАЕВНА: За глупость твою, да за то, что сам своей глупости не сознаешь! Прожил ты жизнь без смысла да без ума. Молчишь, братец? Ну, молчи, коль сказать нечего!

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ: Есть, сестра, да только молчать отныне буду. Не хочешь ты понять меня, как есть.

АННА НИКОЛАЕВНА: Да что там понимать-то? Чай не большого ума человек ты, чтоб думать над твоими опусами!

За окном раздается гром. В дверях появляется молодой человек с саквояжем в руках. Все оборачиваются. Дарья Васильевна вскрикивает.

КОНСТАНТИН АЛЕКСАНДРОВИЧ: Любезный, кто вы?

ИЛЬЯ ИЛЬИЧ: Я – Губинин Илья Ильич. Наследник Ивана Николаевича Померанова.

Все замирают в нерешительности.

ЛЕОПОЛЬД КАРЛОВИЧ: Прошу вас, Илья Ильич! Мы вас заждались. Эй, Верка, поди-ка сюда. Немедленно отнеси вещи в комнату Ильи Ильича и вели накрыть на стол. Вы верно голодны с дороги?

КОНСТАНТИН АЛЕКСАНДРОВИЧ: Господа посылали за вами кучера на станцию, видно разминулись?

ИЛЬЯ ИЛЬИЧ: Так и есть, разминулись. Сам добрался. Только вот промок весь. И кто только знал, что такой дождь разразится. Удивлен я здешней погоде.

МАРИЯ МИХАЙЛОВНА: Вас ждет много удивлений. Особенно в этом доме.

Мария Михайловна уходит со сцены.

ИЛЬЯ ИЛЬИЧ: Вот как? Рад жить ожиданием. К слову, я несказанно счастлив оказаться в России после стольких лет заточения заграницей.

АННА НИКОЛАЕВНА: И как это Семен не заприметил вас? Прикажу высечь его, негодяя!