Валерий Свешников: Былицы

Понятно, что и в разные авантюры мы пускались тоже вместе. Так перед Новым годом мы увидели, что продающиеся елки не очень красивы, да и очень дороги. Решили, что надо попытаться самим добыть елку в лесу. А на ту часть сэкономленных денег можно купить катушку для спиннинга.

Родители были не против такого предпринимательства, и мы вышли в поход. Зима в том году стояла крепкая и снежная. До известного и любимого леса между Молочным и Вологдой мы добрались без особых помех.

В лесу мы быстро поняли, что не совсем готовы к приключениям. Снега было так много, что в нем можно было потерять валенки. Да и передвигались мы в высоких сугробах с большим трудом. Все подходящие по размеру елки до половины были завалены снегом. А добраться до основания деревца из-за снега было почти невозможно без хорошей лопаты.

Тогда решили срубить вершину какой-нибудь старой ели. А это очень высокая ель, и ветви у нее очень густые. Преодолевая частые и колючие ветви и борясь с подбирающимся страхом высоты, мы все-таки добрались до вершины. Вернее, до того места, где можно уже рубить желанную верхнюю часть ели. С трудом срубили своими туповатыми топорами по штуке и полезли вниз.

Перед спуском хотелось немного отдышаться и оглядеться с высоты. Я очень удивился тому, что наш Софийский собор и Звонница показались такими близкими. А после небольшого отдыха мы стали спускаться.

Теперь ель не хотела пускать губителей назад и цеплялась за одежду, задирая полы одежды вверх. Смотреть вниз на ветви, на которые можно встать, оказалось очень неудобным и немного страшноватым. Но и в этот раз нам повезло – спустились к земле.

Отдышались и подались в обратную дорогу. И тут быстро поняли, что с елкой обратная дорога станет трудней. Хорошо, что кое-где можно было пробираться по нашим старым следам. Долго мы пробирались до шоссе, устали, промокли, проголодались. Пот лил ручьями, а в валенках было сыро от снега, набивавшегося сверху.

Вышли к шоссе и стали ждать грузотакси. В те годы вместо автобусов ходили грузовички с тентом и скамейками в кузове. Начинало темнеть, на дворе-то декабрь – самые короткие дни. Место у дороги открытое, ветерок и морозец вроде и невелики, но без укрытия стали они нас одолевать.

И тут возник, как посланник Божий, наш спаситель. Это был водитель остановившегося грузовика ГАЗ-53. Он понял по нашим понурым фигурам, что нам плохо и надо помочь. Спаситель вышел из машины, закинул наши елки в кузов, а нас посадил в машину. Дал нам на двоих пол-сайки (были такие булочки). Для нас она показалась вкуснее куличей и пирогов.

Довольно быстро доехали до дома, шофер Андрей ради нас сделал небольшой крюк. Он помог нам достать елки из кузова, пожелал удачи и собирался ехать. Мы его благодарили так искренне, что он немного приостановился и сказал: «Ладно, не благодарите, но помните, что вам повезло – вечером мало машин едет в город. Пусть это будет вам уроком: если идете в лес, да зимой, то будьте готовы ко всему. Но вы молодцы – крепко держались. Ну, бывайте!»

Тут он укатил, а мы, с трудом передвигая ноги, пошли по домам. Я и Славка на всю жизнь запомнили человечного Андрея и номер его колесницы ВО 50—96. Потом иногда видели его машину и всегда приветливо махали друг другу руками.

Летом в августе мы были в том лесу. Собирали малину и грибы, если попадутся. Случайно вышли к тому участку леса, где пробирались по снегу зимой. Летом его было не узнать. И только ели со срезанными вершинами выдавали место нашего приключения.

Стало немного не по себе, потому что верхние ветки елок уже немного загнулись вверх. Казалось, что они как бы приподняли руки, показывая свое возмущение нашим поступком. Больше таких походов за новогодней елкой мы не делали – хватило одного урока.

Сразу за заводом ВРЗ начиналась окраина города, ближайшие села Лукьяново и Григорьевское располагались друг за другом по дороге, идущей к поселку Молочному. Примерно к югу от села Григорьевского до поселка с романтическим названием Ковырино тянулась «торфянка». Это осушенное болото, из которого в войну и некоторое время после нее добывали торф – пожалуй, главное наше полезное ископаемое.

От тех времен остались длинные и широкие канавы-карьеры глубиной около метра. Они заросли вереском, багульником, ивой и березками. Неожиданно мы прознали, что на «торфянке» полно ягоды голубики. Нам объяснили, как туда добраться, и мы через день пошли «на промысел».