Владимир Лиштванов - Одиссея одинокого волка

На обвинения в колдовстве, он обычно отвечал, что если б мог колдовать, то наколдовал бы кучу золота. Сейчас был бы как олигарх. Регулярно занимался благотворительностью, да жил припеваючи, а не работал охранником на двух работах, да испытывал финансовые затруднения.

Став взрослым, Николаич понял всю правдивость детского сна. Видение ему пришло в середине пятидесятых годов ХХ века, когда Штаты активно проводили ядерные взрывы в пустыне, французы крушили атоллы атомным огнём, да и мы, не отставая от них, подрывали ядерные заряды на Новой Земле и других местах.

Планете действительно была тяжело и невыносимо в таких условиях.

Требовательно-резкий сигнал автомобиля вернул кап-два в реальность. Он отогнал набежавшие воспоминания, встал из-за стола и выглянул из будки. Перед воротами стоял автомобиль автоцентра и нетерпеливо подавал звуковые сигналы.

Николаич спустился по лестнице, подошёл к воротам и открыл их. Приора, зычно взревев двигателем, быстро заехала на территорию стоянки и послушно остановилась около будки. Дверь машины отварилась, из неё вышел техник, подошёл к охраннику и, поздоровавшись за руку, протянул несколько накладных:

– Мы эту Приору оставляем, а возьмём Ларгус.

– Хорошо, пойду, отмечу в журнале.

Кап-два взял документы и пошёл в будку, а техник поехал ставить Приору на свободное место и искать Ларгус.

В будке Николаич достал журнал, записал номер вновь прибывшей Приоры и стал искать Ларгус. Найдя номер автомобиля, он отметил, что его забрали. В это время в будку поднялся техник и расписался в журнале о перемещении автомобилей. Расписавшись в документах и отдав часть из них технику, Николаич вышел из будки и подошел к забираемому Ларгусу. Сверив номера, он выпустил автомобиль со стоянки, закрыл ворота, но на замок не стал закрывать. Вернувшись в будку, кап-два сел за стол и предался прерванным воспоминаниям.

Иногда у него восстанавливалось мысленное понимание живых существ, но это было крайне редко и скоротечно. Особо наглядно и памятно это произошло с псом Талгаром. За прожитую жизнь, у кап-два много было собак, но этот пёс был особенным.

Его Николаич завёл ещё на Камчатке. Друг подарил от породистой Московской сторожевой. Согласно родословной, отец щенка был на букву «Т» и сын должен был быть на букву «Т». Всей семьёй выбирали имя щенку. Дочь кап-два раздобыла справочник собачьих имён. Для каждой породы там были свои имена. После долгих поисков остановились на имени «Талгар», так щенок приобрёл официальное имя.

Талгар вырос в крупного пса с очень умными глазами. Он любил садиться задницей на диван. Тогда одна нога доставала до пола, а другая – нет. Николаич надевал ему шляпу и солнцезащитные очки. Талгар вертелся, удивлённо созерцая окружающий мир. Когда в таком виде пёс насуплено, смотрел на хозяина, то кап-два называл его «Бамбука», а когда Талгар гордо поднимал голову, величественно обозревая окружающий мир, то звал «Герцог».

Иногда хозяину удавалось установить мысленный контакт с Талгаром. То уловит мысли пса, как тот, как бы мысленно, говорит: «Ну, почесал бы ты меня, что ли…». Николаич начинал ласково чесать его. Талгар поднимал голову и смотрен одобрительным взглядом. То иногда хозяин мысленно скажет: «Ты надоел мне!». Пёс сразу же вставал и уходил в другую комнату.

В еде Талгар полностью копировал хозяина. Что кап-два ел, то и пёс. Причём точно требовал, чтобы в его миску добавляли те же специи и пряности, что и хозяину. Николаич его баловал, шёл на поводу. Специально для пса покупал куриные ноги. Талгар, завидев хозяина с вкусным угощением, радостно бросался навстречу. Когда ж Николаич ничего не приносил, то говорил, что ничего нет. Пёс удручённо останавливался, когда хозяин подходил, Талгар меланхолично обнюхивал авоську и степенно следовал рядом.

Еще, будучи щенком, Талгар заболел чумкой. Никакие лекарства не помогали.

Один старый ветеринар посоветовал, что чтобы вылечить щенка, его надо поить водкой. Кап-два так и сделал. Стал поить Талгара водкой. Щенок выздоровел, но после этого пристрастился к алкоголю. Превратившись в большую собаку, пёс любил с хозяином тяпнуть немного пивка из пробки и начинал балдеть после этого.

Талгар охотно пил и пиво, и вино с большим удовольствием. Шампанское пёс не любил. Пузырьки углекислого газа попадали в морду, и Талгар с отвращением отфыркивался. Водку он тоже не любил. Сам не пил, отворачивался, её приходилось заливать в пасть силком.