Владимир Лиштванов: Одиссея одинокого волка

Хлопчик быстро справился с краюхой и решил обследовать пространство за скамейкой, где вчера поселился паук и принялся плести паутину.

Заглянув за скамейку, он застал паука за работой по завершению создания паутинного полотна. Паук был очень голоден и зол. Малец это сразу понял, лишь только взглянул на него.

В отсутствии хлопчика на скамейку села муха с намерением полакомиться упавшими крошками хлеба. Он поймал её и протянул пауку, приговаривая:

– На муху! Держи её, держи, держи!

Паук, немного помедлил, как бы раздумывая, принимать столь ценное подношение, или нет, но потом неохотно схватил муху передними лапками и не торопясь начал закутывать в паутину. Хлопчик, некоторое время, понаблюдал за пауком, а затем отправился дальше обследовать двор.

Он решил проведать цветок, который от летнего зноя и недостатка влаги в почве начал засыхать. Хлопчику было очень тяжело видеть эти страдания живого существа, ему было жалко засыхающее растение, и вчера днем он полил его.

Сегодня цветок уже выглядел не таким понурым, его листочки слегка приподнялись, но живительной влаги ещё не хватало. Хлопчик быстро сбегал в избу, взял кружку с водой и полил цветок. После этого он отнес кружку и снова вышел во двор.

Около забора прыгала лягушка. Хлопчик подбежал и поймал её, посадил на руку. Он сразу понял, что лягушка хочет в тенёчек, пить хочет. Малец отпустил её в тень, а сам пошел к копцам – квадратным ямам, куда ежегодно на зиму дед с бабкой ссыпали картошку. Около одной из ям деловито суетилась бабка.

Метра за три от неё хлопчик остановился. От бабки струился, слегка колеблясь, плотный воздушный поток, копною обволакивающий фигуру. Ближе к телу прозрачный воздух был гуще, а дальше становился разряженнее и вскоре совсем пропадал. Он залюбовался этим зрелищем.

– Хлопчик, иди сюда! – увидев его, позвала бабка, – Жаб надо выбрать из ямы. Все их боятся, а ты не боишься.

Бабка посадила мальца в пятнадцати литровое ведро и опустила в яму. В яме он вылез из ведра и стал деловито собирать жаб, приговаривая:

– Жабы, вас баба ждет наверху.

Несколько ведер он собрал с жабами, а бабка вытаскивала эти ведра, и ни одна из них не разозлилась, не выделила на коже ядовитую жидкость молочного цвета. Лишь только неприятная горечь от них ощущалась хлопчиком.

Вечером мать долго бранила бабку за то, что та заставила внука вынимать жаб, волнуясь, что они могли отравить мальца, но всё обошлось благополучно.

Однажды хлопчик сидел за сараем, ковырял палкой труху от перегнивших веток и листьев, внимательно рассматривая их. В это время из сарая вышла бабка с лукошком и позвала:

– Хлопчик!

– А я.

– Ты где?

– Я тут.

– А я тебя ищу, – проговорила бабка, подходя к нему.

– Что, идти домой?

– Пока нет. Куры где-то понеслись, не в сарае. Пойди, поищи, где они снеслись, и собери яйца.

Хлопчик встал, взял лукошко и пошёл по бурьяну, и лопухам. Он даже и не думал куда идти, его вела какая-то невидимая сила, ноги сами пришли к местам, где куры снесли яйца. Собрав яйца, он вернулся к бабке.

– Все собрал? – спросила бабка.

– Да баба и соседские тоже.

Спустя несколько дней, он немного простыл, и у него поднялась температура.

Хлопчик лежал в кровати в полузабытье, и ему привиделся кошмар.

Он как бы со стороны увидел нашу планету, почти такую же, как потом видел её изображение на глобусе в школе, где работала мать – учительница.

Хлопчик сознанием понял, что Земля – живое существо и она тяжело больна.

Больна страшным, трудноизлечимым недугом. Солнца не было видно, а вокруг распространялся серый пасмурный свет.

Хлопчик увидел, как вначале Земля была светлой, но потом по ней пошли странные тёмные пятна, а затем медленно, но неотвратимо стал надвигаться сплошной мрак, безжалостно заволакивающий окружающее пространство.

Больная планета была многократно опутана толстенными, тяжелеными цепями чёрного цвета. Она страшно стонала от невыносимой тяжести и боли, но ничего не могла сделать. В одном месте Земля натужено напряглась и одна из цепей лопнула, но остальные держали её мёртвой хваткой.

Хлопчик отчётливо воспринимал её страдания. Он физически чувствовал всю тяжесть, навалившуюся на несчастную Землю. От этого непомерного груза ему самому дышать было нечем.

Малец всей душой воспринимал болезнь планеты, как она внутренне стонет от мучительной боли. Он физически ощущал, как Земля стремится сбросить эти цепи, освободиться от многочисленных пут, но этого, ни как не удавалось сделать.