Александр Калмыков - Романтика детства. Рассказы

Оставшиеся от лесопитомника деревья одиноко стояли и сиротливо подчёркивали своим видом пустоту перекопанных проплешин огромных стройплощадок.

Утрата лесопитомника на ребятах отражалась мало. Они сожалели о том, что деревьев около их домов становится всё меньше и меньше. Однако на стройке было много интересного для них, поэтому они не очень-то и расстраивались, плохо по-детски понимая смысл происходящего.

На стройплощадке было много высоких земляных насыпей. Их соорудили строители, выравнивая площадки для будущего строительства, и собирая бульдозерами землю в эти высокие кучи. У этих насыпей одна сторона была пологой, а другая обрывистой.

Насыпи были очень удобными для запуска моделей планеров в их короткие полёты. А ещё ребята любили прыгать с вершины насыпи к её обрывистому рыхлому основанию.

– Давайте будем пускать самолёт с насыпи, – предложил ребятам Толик, – всё равно он сам не взлетит и не полетит.

– Он и с горы не полетит, – ответил Юра. – Он не летучий!

Александр, молча, кивнул в знак согласия с Юрием.

– А, что так, по земле его катать, – продолжал Толик, – это не интересно.

Александр с Юрием не возражали.

– Будь, что будет, – подумал Александр и сказал: «Пойдёмте к насыпи».

Он взял модель «пузатого» самолёта в руки и они пошли на стройплощадку.

Выбрав самую высокую насыпь, ребята залезли на её вершину. Высота насыпи была с двухэтажный дом. Дул приятный тёплый ветерок.

Глядя сверху вниз, Александр поймал себя на мысли, что хорошо, вот так, стоять на вершине и смотреть вниз. В эти мгновения ему казалось, что земля далеко внизу, а он вновь летит высоко над ней.

– В какую сторону будем бросать самолёт? – спросил Толик.

– Против ветра, – ответил Александр и, немного помолчав, добавил, – самолёты взлетают против ветра.

Юра добросовестно накрутил резиномотор.

Александр с Юрой понимали, что затея с полётом пустая и бессмысленная. «Пузатый» не полетит. Более того, он будет разбит. Но, какая-то внутренняя сила бессмысленной жестокости к созданному самолёту заставляла их готовить модель к её последнему полёту.

Когда резиномотор был, что называется, заведён, Александр взял модель правой рукой и, придерживая воздушный винт левой рукой, подошёл к краю насыпи.

Юра и Анатолий тоже подошли к краю насыпи. Они с любопытством наблюдали за тем, что будет происходить дальше.

В душе Александра что-то дрогнуло.

– Может быть не надо бросать «пузатого»? – спросил он, обращаясь к приятелям.

Он надеялся, что кто-нибудь из них поддержит его колебание и скажет: «Не надо!»

– Пускай! – сказал Анатолий и махнул рукой. – Чего боишься?

– Жалко! – ответил ему Александр. – Столько делали его! Разобьется, ведь!

– А вдруг полетит и не разобьётся, – продолжал рассуждать Анатолий. – Ну и что, что он тяжёлый! Настоящие самолёты, вон, какие тяжёлые, а летают.

– Так, ведь, то настоящие самолёты, а у нас модель, да и то плохо сделанная.

– Ничего с ним не случится! – сказал в ответ Анатолий. – Наш самолёт полетит. Крылья у него есть. Когда его сильно бросишь, он летит. Я пробовал.

Толик действительно несколько раз украдкой пытался бросить модель, демонстрируя своё пилотское искусство Юре.

– Пускай! – поддержал Толика Юра. – Мне тоже кажется, что он должен полететь.

Слова приятелей были убедительными.

Продолжая держать в правой руке модель, придерживая её воздушный винт левой рукой, Александр, наконец, решился и поднял руки с моделью высоко над головой.

Порывы ветра пытались задрать нос модели вверх.

Александр по отработанной привычке наклонил нос модели чуть-чуть вниз и отпустил воздушный винт.

Модель затряслась, как будто предчувствуя свою гибель.

Лёгким толчком правой руки Александр выпустил «пузатый» самолёт в полёт.

Вначале модель летела по инерции прямо. Затем произошло то, чего Александр боялся больше всего.

Модель «пузатого» самолёта стала проваливаться вниз. С ней ничего не происходило. Она медленно летела вперёд, но быстро проваливалась вниз, сваливаясь на правое крыло. Модель совсем не держалась в воздухе. Это явление было необычным для Александра.

Через секунду «пузатый» рухнул у основания насыпи.

Александр не понимал, что произошло. Перед его глазами стояла картина падающего вниз «пузатого».

Юра с Толиком, разбежавшись, прыгнули вниз.

Насыпь была сыпучей. Ребята часто так прыгали с её вершины вниз на мягкий грунт смешанный с сухим песком. Прыгая, они воображали себя парашютистами, выпрыгнувшими из самолёта.