Александр Калмыков - Романтика детства. Рассказы

Выбрав там деревянную рейку, он отпилил от неё небольшой кусок. Что нужно было делать дальше, он не знал. Опять нужно было что-то придумать.

Друзья звали Александра на улицу играть, но ему стало не до игр. Он был увлечён творческим созиданием. Представляя себе будущий самолётик, он мысленно начертил его контуры на дощечке. Взял нож и попытался строгать дощечку, придерживаясь мысленного контура будущего самолётика. После нескольких срезов все мысленные контуры самолётика развеялись, и Александр не мог из-за этого строгать дощечку дальше. Здесь ему стало ясно, что на дощечке нужно сделать какие-нибудь отметки, чтобы было видно, где её строгать.

Последовательно рассуждая, он пришёл к выводу, что на дощечке ему нужно нарисовать этот маленький самолётик, и только потом выстругивать его из дощечки. Нарисовать нужный контур самолётика для Александра не составило труда. Это он и сделал. Дальше работа пошла быстрее. Строгать ножом пришлось долго, чтобы обозначились контуры будущей модели. Александр устал. Пот ручьями лил по лицу, заливая глаза. Он впервые выполнял, такую трудную для себя, работу.

Через некоторое время на ладони правой руки от ручки ножа появилась большая водяная мозоль. Работа захватила Александра. Уже вырисовывались грубые формы будущего фюзеляжа. Мозоль на ладони лопнула. Было больно держать нож в руке и строгать деревяшку. Александр терпел, но продолжал начатое дело. Наконец, контуры фюзеляжа были выструганы. Собственно, то, что выстругал Александр, ещё нельзя было назвать фюзеляжем модели самолётика, но отдалённо было видно, что это будущий фюзеляж. Как сделать его лучше, Александр не знал.

Лопнувшая мозоль болела нестерпимо. Александр, отдыхая от своей работы, взглянул на мозоль. Ему стало страшно. Ему показалось, что он увидел собственное мясо. Мозоль кровоточила, окрашивая поверхность ранки красным цветом. Не зная, что делать дальше и, терпя боль в ладони, он решил попросить помощи у отца. Отец в это время был на работе. Александру больше ничего не оставалось, как убрать за собой струганные щепки и пойти домой дожидаться его прихода. День близился к концу.

Сидя в комнате, Александр, вспомнил своего брата Виктора, который в это время был далеко от дома и учился в другом городе в речном училище. Александру очень не хватало его помощи. Он скучал по брату и сожалел, что его сейчас не было рядом.

Рабочий день закончился. В окно Александр увидел, что по дороге идут люди. Это были рабочие и служащие с хлопкоочистительного завода, который находился в пяти минутах ходьбы от дома. На этом заводе бухгалтером работала и Евдокия Ефремовна, мать Александра.

А вот и она! Дверь в комнату открылась и вошла мать. Она выглядела немного уставшей, но была очень красивой. Александр любил свою маму. Ему захотелось рассказать ей о своей проделанной работе. Он подбежал к ней. Обнял её и поцеловал. Мать поцеловала сына в макушку стриженой головы и вопросительным взглядом посмотрела ему в глаза.

Александр, торопливо, боясь, что-нибудь пропустить, начал рассказывать ей о событиях прошедшего дня. Мать, улыбаясь, слушала сына. Когда его рассказ дошёл до мозоли, она осторожно взяла руку сына, чтобы посмотреть на мозоль. Александру стало стыдно. Руки у него были грязными. Замечтавшись, он забыл их вымыть.

Мать, всплеснув руками, отправила сына мыть руки.

Взяв мыло, Александр попытался их вымыть. Ему стало больно. Нестерпимо защипала мозоль, когда он смочил ладони водой и начал шевелить пальцами правой руки. Упрямо сжав губы, и с трудом перенося боль, Александр вымыл руки и осторожно вытер их о полотенце, стараясь не прикасаться к мозоли.

Отец пришёл домой позже. Внимательно выслушав рассказ сына о проделанной работе и о возникших трудностях, он пообещал помочь ему.

Александру хотелось, чтобы помощь была немедленной. Фюзеляж модели самолётика был уже почти готов. Нужно было только выровнять неровности на его поверхности, да загладить зарубки от ножа, которые он нерасчётливо нанёс на дощечке. Александру это представлялось делом простым. Он был уверен, что отец это сделает в один миг. Он рассчитывал на его силу и опыт. Но отец не стал спешить.

– Ты свою работу должен завершить сам! – сказал Иван Андреевич. – Я только помогу

тебе.

Александр глянул на свою мозоль. Она хоть и побаливала, но уже не казалась ему страшной.

– Вот и у тебя, Шурик, появились трудовые мозоли! – улыбнулся отец, взглянув на