Валида Будакиду - Записки афинского курьера

В самом начале вступления я спросила тебя, мой читатель, хочешь ли ты встретиться с прошлым?

Все перечисленные мною книги – это не только мои воспоминания, они и твои.

С уважением к тебе и любовью Валида Будакиду (Фрида Хофманн)

Валида Будакиду. Фото автора.

Начну со слов безмерной благодарности за то, что ты решил вступить со мной в диалог.

Именно в диалог, который мы образно назовём «беседой».

Мои высказывания, даже облечённые в художественную форму, подчас весьма непредсказуемы. Так вышло в жизни, что я смотрю на мир под иным углом зрения, ну или, как большой поклонник одновременно и Квантовой Механики и Зигмунда Фрейда – существую по другим законам. В какой-то момент прочтения, уважаемый читатель, тебе захочется со мной разругаться, кинуть в мой фейс своим пломбиром, через секунду – похвалить, даже поцеловать, а тут – вот жешь незадача – меня рядом нет! Тогда ты и вступаешь со мной в беседу, мысленно то соглашаясь, то наоборот возмущаясь моим «бредом». Собственно, это большой роли не играет, принципиально важно – тебе не будет скучно ни секунды!

Этот сборник рассказов – небольшая часть моего литературного творчества.

Видимо, каждый доктор в определённый момент жизни начинает чувствовать, что ему необходимо высказаться. Накопленный, при общении с пациентами, большой жизненный опыт, и иже с ним потенциальная энергия ну о-о-о-очень просятся на свободу!

Этот сборник уже был однажды издан, но с другим названием. Та, предыдущая книга называлась «Гречанка русская душой» и в своё время разлетелась как горячие пирожки в базарный день. Тогда я решила её переиздать, дополнив новыми смешными и не очень историями из своей жизни. За два года своей работы в газете» Московский Комсомолец», которая в Греции выходила под названием «Афинский курьер» я дала довольно много литературного материала. Тогда к моим предыдущим мыслям добавилась ещё одна мысль, естественно, не менее гениальная: собрать всё, опубликованное в нашем афинском еженедельнике в одну книжку. И даже название не пришлось придумывать, оно пришло само собой, не навязчиво напоминая читателю о такой замечательной газете как «Афинский курьер» и её Управляющем Директоре – Сергее Ершове.

Возможно, эта новелла кому-то напомнит рассказ Алексея Толстого «Маша». Но в том-то и трагедия человечества, что сегодня я пишу «Мирка».

– Русская… молодая… не замужем… ничего…

И это всё про меня.

И всё – вранье!

Я не была «русская», не была и очень юной; замужем и с ребенком. «Ничего» я тоже не была. «Ничего» – это дырка от бублика. А я была еще ого-го!

Особенно «ого-го» заметно со спины, прямой и ровной, как у папы. И еще манера высоко держать голову. В любом случае – я была интересней всех жен, в переехавших из бывшего СНГ семьях и поселившихся в Халкидиксих Ханьоти. Надо полагать, это отчасти объяснялось и родом занятий. Они – усталые, сгорбленные и обессиленные нескончаемой работой по четырнадцать часов в сутки. Я – владелица хорошо оборудованного стоматологического кабинета, в белом комбинезоне, просторной мансардой и, с всегда присутствующим в холодильнике, ледяным пивом. Многие ходили лечится, некоторые «просто так». Русская… молодая… не замужем… ничего…

Это лето выдалось особенно жарким. Казалось, даже мухам лень шевелить крыльями, и они опухли и отекли от страшного пекла. Зато цикады издавали такой невообразимый шум, что хотелось заткнуть уши и бежать, бежать от всех и от всего, чтоб броситься как есть при белом комбинезоне в прохладные воды сказочного залива. Из многочисленных таверн тянуло запахом печенной рыбы и жаренного мяса. «Как можно столько есть в такую жару? – думала я, – когда сама мысль о еде вызывает позыв к рвоте».

Подъехавшая зеленая «Мазда» отвлекла меня от несбыточных мечтаний о море. Она остановилась в тени напротив моих дверей. Из приспущенного окна водитель приветливо махал мне рукой и улыбался. Я тоже изобразила подобие улыбки и помахала в ответ.

– Вдруг знакомый, – решила я и приняла гостеприимную мину.

– Добрый день! – из машины вышел широкоплечий высокий мужчина, громко хлопнув дверью, – ты же говоришь по-русски? – спросил он по-эллински, – я тоже немного. Мне ребята про тебя рассказывали.