Виктория Ближевская - Спокойных дней не будет. Книга IV. Пока смерть не разлучит

– Столько лет прошло, а я так и не понял, был ли у нас другой путь.

– Не было, потому что я не смогла бы отказаться от тебя!

«Мне бы твою уверенность», – со вздохом подумал Илья и разомкнул руки. Они остались лежать рядом, едва касаясь друг друга, и Соня вспоминала, сколько натворила за эти годы, переходя от одного мужчины к другому и желая быть только с ним одним, а Илья, уставший копаться в себе, решил, что пора принять душ, позавтракать и позвонить в Москву. Пусть Роза никогда не была идеальной женой, но и он не стремился стать образцовым мужем. Они прожили долгую и, в конечном счете, достойную жизнь. Меняться уже было поздно, но, не будь Сони, они бы так и состарились вместе, ругаясь, изменяя друг другу, накапливая обиды и прощая по мере сил. А теперь Розе придется смириться с фактом, что он променял ее на женщину, которую полюбил.

Спустя несколько минут дышать стало легче, и, словно почувствовав в нем перемену, Соня нашла его руку и вложила пальцы в горячую ладонь.

– Пойдем в ванну?

– Невероятно, Сонька, – усмехнулся он. – Ты читаешь мои мысли?

– Велика заслуга читать такие примитивные мысли!

– Выпороть бы тебя за непочтение к старшим.

– Ты безнадежно опоздал с воспитанием, Daddy 1 1 Папочка (англ.) .

– Не будь так уверена, негодница.

Она задиристо рассмеялась и выскользнула из-под одеяла, не дав ему шанса осуществить шутливую угрозу.

– Я сейчас налью ванну, не спеши пока вставать.

Щетка для волос застревала в пружинящих локонах, и Соня дергала и тянула ее вниз, недовольно наклоняя голову. В детстве она заплетала косы на ночь, а по утрам ныла, как ей тяжело день за днем носить эту копну, и просила постричь ее, как стриглись все девочки в школе. Но он не позволял Розе пойти на поводу у капризной девчонки. Когда же она повзрослела, роскошная темная грива, отливающая на солнце красным золотом, волновала его не меньше, чем ее узкие лодыжки или округлившаяся грудь. Заметившая, как часто он наблюдает за ней, Соня быстро научилась пользоваться волосами, как оружием соблазнения, подолгу расчесывала длинные пряди и заглядывала ему прямо в глаза, когда он заходил в комнату пожелать ей спокойной ночи. Вот и сейчас она поймала его взгляд в зеркале, и ее движения стали тягучими, как расплавленный шоколад, а на губах появилась понимающая улыбка.

– Тебе всегда нравилось смотреть, Илюша.

– Ты и со стрижкой была ничего, – нарочно возразил он, чтобы подразнить ее.

– Хочешь, я вернусь в постель?

Она скрутила волосы в хитрый узел, воткнула в него большую заколку и обернулась.

– Отправляйся в ванную, – сердито буркнул он, скрывая за строгостью довольную улыбку. – Пока ты хоть что-то соберешься сделать, вечность закончится.

– Вечность не может закончиться, она длится и длится.

– Пока она будет длиться, а ты болтать, я сдохну с голоду.

– Какой же ты дикарь!

Соня придала лицу выражение оскорбленной невинности, пожала плечами и прошествовала в ванную, оставив его в размышлениях о предстоящем разговоре с женой. Вскоре он погрузился в воду, раскинув руки по бортикам джакузи, а она уютно примостилась рядом. Настолько близко, чтобы можно было дотронуться до нее в любой момент и, однако же, на том деликатном расстоянии, которое позволяет оставить неприкосновенным личное пространство.

Тысячи пузырьков вскипали вокруг, солнечный луч неторопливо ощупывал причудливый рисунок плитки, и не хотелось ни говорить, ни двигаться.

– Как скоро, по-твоему, я стану старой и непривлекательной?

Он лениво повернул голову, и она всмотрелась в его глаза, как в зеркало, пытаясь разглядеть свое отражение в радужке.

Женщина. Существо загадочное и легкомысленное. Истина, космос, законы мироздания не занимают ее ум. Все ее тревоги – о преходящей и зыбкой красоте, за которую, может, и стоит побороться в косметическом салоне, но уж точно не стоило умирать, подобно данайцам у стен Трои.

– Никогда! – отрезал он, с неохотой выходя из блаженного оцепенения.

– Ты лжец! – Она осталась довольна этим обманом и переместилась ближе под водой. – Так не бывает.

– Правда в том, что я не увижу твоей старости. А теперь помолчи и не мешай мне отдыхать.

– Сначала ответь.

За что бог послал ему это упрямое создание, которое болтает без умолку, когда надо слушать тишину, без зазрения совести наслаждается своим нарциссизмом и втягивает его в пустые споры?

– Не могу, – теряя терпение, повторил Илья. – Для меня ты всегда будешь красивой.