Валерий Роньшин - И мы были… и мы любили…

– Дело даже не в том, что вы физически неприятны, – сказал старик. – В вас чувствуется духовная испорченность.

«Это не имеет никакого значения», – хотел было ответить Пищалкин. Но почему-то сказал:

– Это не играет никакой разницы.

Пищалкин снова начал листать журнал. На глаза попалась заметка, в которой говорилось, что Гоголь боялся быть похороненным заживо. Поэтому он пожелал в завещании, чтобы его тело предали земле только тогда, когда появятся явные признаки разложения. Что и было сделано. А в 1931-м году любопытствующие атеисты выкопали гроб Гоголя и вскрыли, чтобы поглядеть, что же осталось от великого русского писателя. А другой русский – советский – писатель Лидин, который присутствовал при этом, маленькими ножницами отрезал от сюртука Гоголя большой кусок. Впоследствии он сделал из этого куска переплёт для своего экземпляра «Мёртвых душ».

– Вы читали такого писателя – Лидина? – спросил Пищалкин, вновь откладывая журнал.

Старик покачал головой.

– Нет, не читал.

– Вас что, книги не интересуют?

– Нет.

– А почему?

– Не знаю, – равнодушно произнёс старик.

Пищалкин обратил внимание, что занавеска на окне задёрнута не до конца. Он подошёл и задёрнул. Его всегда раздражали подобные вещи: незадёрнутые занавески, незакрытые двери, незадвинутые ящики…

– Пойду, пожалуй, – сказал Пищалкин.

И пошёл.

– Рябины в этом году много, – сказал ему вслед старик. – Зима будет холодной.

Жили-были две сестрички – До и Ре. И вот как-то раз мама с папой сделали им на день рождения (а родились сёстры в одни и тот же день, в один и тот же час и даже в одну и ту же минуту) шикарнейший подарок – путёвку в детский Замок Чудес, который стоял на берегу Волшебного озера.

Этот замок был набит чудесами, как книги набиты буквами. Чего там только не было! Например, там был волшебный зал, в котором не действовала сила тяжести. И как только вы входили в этот зал, ваши ноги вам были уже не нужны. Вы начинали летать-летать-летать по залу, как летают птицы… А какие в Замке Чудес были яства, ооооооооо, какие там были яства! Тоже, естественно, волшебные. По сравнению с ними все другие самые-пресамые изысканнейшие кушанья казались просто-таки опилками, поли́тыми бензином.

А какой рядом с Замком Чудес раскинулся парк, уууууууууу, какой это был парк! В нём росли волшебные деревья, по сравнению с которыми все другие самые-пресамые красивейшие деревья казались чахлыми кустиками. А на волшебных ветвях этих волшебных деревьев сидели волшебные птицы. Они были ослепительно красивы. По сравнению с ними даже самые-пресамые прекраснейшие птицы выглядели просто-таки мокрыми курицами. А как они пели, ах-ах-ах, как они пели: фьюти-фьюти-фью… Просто волшебно. Не хотелось бы снова пускаться в сравнения, но придётся: по сравнению с этим волшебным пением песни всяких там соловьёв-дроздов звучали просто-таки как какое-то кваканье-гавканье.

А суперволшебным местом было Волшебное озеро. Об этом озере говорили, что тот, кто хотя бы раз искупался в нём, не забудет это купание ни-ког-да. Потому что ощущение от купания было таааааакое… ТААААААКОЕ… в общем, не передать – какое.

Не удивительно поэтому, что и До, и Ре, и все остальные дети с нетерпением ждали той заветной минуты, когда директриса Регина Борисовна – рыжая дама в чёрном платье – позволит им искупаться в этом волшебном озере.

И вот – наконец-то! – эта заветная минута настала. Появилась Регина Борисовна – как всегда рыжая и как всегда в чёрном – и захлопала в ладоши:

– Дети, дети, купаться, купаться…

– Ура-а-а!.. – закричали от радости До, Ре и все остальные детишки и, обгоняя друг дружку, бросились к Волшебному озеру

А вода в Волшебном озере была как роса – ну, то есть чистая-пречистая; и такая спокойная, что было даже не понять, есть ли вообще в озере вода. Но тут в воду с радостным визгом вбежали дети, поднимая миллионы бриллиантовых брызг. И всё смешалось – и визги, и брызги.

И До, и Ре, и вся остальная детвора и плавали, и ныряли, и плескались, и кувыркались в волшебных водах Волшебного озера. А весь последующий день после купания только и было разговоров, что о Волшебном озере. И даже вечером детишки-ребятишки не могли успокоиться и говорили, говорили, говорили о том, как они купались в Волшебном озере.

И только одна До ничего не говорила. Потому что после купания в Волшебном озере куда-то пропала Ре. Но никто этого не заметил. Да и сама До не сразу обнаружила исчезновение сестры. И лишь за обедом, когда рядом с До села совсем другая девочка, До вдруг осознала, что не видела Ре после купания.