Григорий Рыжов - Жизнь и люди. Разные судьбы

Возвращаясь домой после госпиталя, под монотонный звук колёс поезда думал о том, как встретиться с женой, с селянами. Из писем знал, что у него родился сын, которого назвали Сашей. Но случилось несчастье, ребёнок родился глухонемым….

Подходя к своему дому, увидел жену, которая занималась по хозяйству во дворе. Рядом возился с игрушками их мальчик. Когда подошёл поближе, тут и увидела его жена, ноги у неё от неожиданности подкосились, на глазах появились слёзы.

Устин успел подхватить её под руки и прижать к себе.

– Ну, что плачешь? Всё хорошо, вернулся же. Значит жить будем долго, – успокаивающе сказал он.

– Устинушка, жаль что ребёнок….

– Не мучай себя, ещё родим детей, а там – что Бог даст.

И стали они жить – поживать, и добра наживать. Затем была и революция, и гражданская война. В деревне находились и белые, и красные, что те, что эти грабили, забирали скот, лошадей, фураж да вылавливали мужиков для пополнения своих войск.

В трудах и заботах быстро пробежали 15 лет совместной супружеской жизни. Обросли своим хозяйством, стали жить с достатком. Но беда идёт к беде. За это время родились у них на свет ещё двое детей, мальчик и девочка. И оба глухонемые…. Погоревали мать с отцом, да делать нечего, смирились с судьбой.

Да и с Устином случилось несчастье: умер он от последствий поражения лёгких газом. Это произошло в 1930 году.

….Шло время коллективизации крестьянских хозяйств. На селе у семей середнятского и крепкого хозяйств в первую очередь забирали скот, земельные нарезы, инвентарь зачисляли в коллективную собственность. Кто не соглашался, оказывал сопротивление – записывали в кулаки, кон- фисковывали имущество, а хозяев с детьми высылали в «места не столь отдалённые».

Занимались мероприятием по коллективизации обычно люди, у которых за душой ничего не было да и от природы ленивые. Секретарём парткома колхоза был горбатый с лицом пропойцы Сидоров, сбоку на ремне у него висела кабура. С комсомольским вожаком Федотовым ходили они по дворам и призывали вступать в колхоз. По сути, уговоры переходили в угрозы, а порой и силой загоняли людей в колхозное хозяйство.

Стоял летний, пасмурный день, когда во двор Валюши постучали активисты. Семья занималась домашними делами. Мать готовила обед, старший сын Саня с братом и сестрёнкой работали на конюшне.

Хозяйка, услышав стук, посмотрела в окно и увидела непрошеных гостей. Сердце беспокойно забилось, предчувствуя недоброе. Поправив волосы, пошла открывать калитку. Ввалился Сидоров, протаскивая свой горб. Следом за ним Федотов.

Не поздоровавшись, они сразу накинулись на беззащитную женщину:

– Ну что, кулацкая дочь, будешь добровольно вступать в колхоз, а? – придерживая рукой кабуру, кричал Сидоров.

– Что молчишь! Тебя спрашивают! – грубо добавил комсомольский вожак.

Валюша почувствовала пьяный перегар, от растерянности и испуга ничего не могла сказать.

Через какое – то мгновение она пришла в себя. Страх как рукой сняло.

– Вступайте сами в свой колхоз. Нечего здесь распоряжаться. Это мой дом, – сжала она свои кулачки, словно готовясь к атаке.

– Что ты сказала? – оба разинули рты от неожиданности.

Пятнадцатилетний Санко уже стоял за спиной матери с вилами в руках и яростно сверкал глазами. Дальше с деревянным колом стояли средний тринадцатилетний сын Васька и семилетняя Маша. Увидев решительный вид хозяйки и детей, мужики повернули к калитке, прокричав при этом:

– Ну, сволочь, глухонемая, погоди же, – хлопнули калиткой и ушли.

Валюша почувствовала вдруг, как у неё ослабели ноги и она привалилась к стене дома, а дети подбежали и прижались к ней.

– Боже, спаси нас и детей моих, – тихо проговорила она и заплакала. На сердце было неспокойно.

Поздно ночью в дом постучали. Хозяйка встала и вышла открывать калитку. Ворвались трое в милицейской форме и приказали срочно одеваться, взять с собой необходимые вещи и ехать в район.

Делать было нечего, она на скорую руку оделась, взяла узелок с вещами, попрощалась с детьми, и её повезли в чёрном «воронке»….

С тех пор родственники и сельчане о Валюше ничего не слышали, не было от неё ни одной весточки. Словно сквозь землю канула.

….А детей родственники, добрые люди, помогли поднять на ноги.

К 50 —летию Великой Победы

Июнь 1941 года. Лето в разгаре. Учебное парусное судно, слегка качаясь на волнах, мчалось довольно быстро. Дул свежий ветер, от которого появлялся жизненный тонус, и хотелось вздохнуть всей грудью.