Григорий Рыжов - Жизнь и люди. Разные судьбы

Сев за стол, почувствовал, как по всему телу прошла дрожь. Вынул револьвер из кармана, проверил обойму, взвёл курок и положил оружие в стол.

В дверь постучали.

– Войдите, – сказал Лядов.

Двое мужчин в чёрных плащах прошли в кабинет. Один из них произнес:

– Товарищ Лядов, вас вызывает на совещание партийных руководителей начальник НКВД, прошу пройти с нами в машину.

– Хорошо, я готов, только возьму бумаги и…. – Лядов мгновенно выхватил из стола револьвер и двумя выстрелами уложил обоих детин. Обшарив их карманы и забрав их пистолеты, на цыпочках вышел из кабинета и запер дверь на ключ. Затем пошёл к кабинету первого секретаря. Из – за открытой двери доносились голоса. Один из них был голос Дзюбы, первого….

Лядов прислушался.

– Товарищ Дзюба, вас приглашает на совещание начальник НКВД. Следует ехать немедленно.

– Хорошо, позвоню Лядову и отдам распоряжение, – ответил Дзюба и потянулся к телефонной трубке.

– Не надо, за Лядовым наши люди заехали и предупредили.

Лядов понял, что медлить нельзя. Быстро войдя в кабинет, он выстрелил в стоящих перед ним людей. Перед секретарём лежали три трупа.

Дзюба осталбенел и молча смотрел на своего заместителя, не в силах вымолвить ни слова.

Лядов сказал:

– Ко мне приходили двое, так я их тоже ухлопал. Теперь, стало быть, пять трупов….

Первый секретарь, наконец, пришёл в себя:

– Что это значит?!

– Это значит, что хотели арестовать. Кстати всех инструкторов горкома увезли в Органы. А ты знаешь, зачем туда возят, – ответил Лядов и закурил.

– Но…. Может, и обошлось бы всё?

– Теперь уже нет. Необходимо звонить Сталину и рассказать о ситуации, которая сложилась у нас.

– Ты с ума сошёл!

– Если боишься, я сам позвоню, – и Лядов шагнул к телефону, – хотя это лучше сделать тебе самому, ты с ним находишься в контакте по долгу службы.

– Ладно, семи смертям не бывать, а одной не миновать. Ну и заварил ты кашу…. – Дзюба взял трубку.

– Кто у телефона? Что нужно? – наконец послышалось на том конце провода.

– Срочно товарища Сталина, важное сообщение, – ответил Дзюба, почувствовавший, как моментально взмок от волнения.

– Подождите.

Через некоторое время в трубке раздался приглушённый голос:

– Слушаю.

– Здравствуйте, товарищ Сталин. У телефона первый секретарь горкома партии города Свердловска Дзюба.

– Что у вас случилось, говорите? – нетерпеливо спросил Сталин.

– В области и городе за последнее время проведены две волны арестов партийных и хозяйственных руководителей. Сегодня НКВД предпринял попытку арестовать меня и второго секретаря. Взял всех инструкторов.

Пришлось отстреливаться, в результате убиты пять работников НКВД.

– Правильно сделали, что не поддались на провокацию. Вы звоните не первые. Ежова арестовали. Оружие у вас есть?

– Да в подвале горкома.

– Вот и хорошо. Вооружайте рабочих и возьмите под охрану здание НКВД. Постарайтесь арестовать его работников. Действуйте! – Сталин поло-

жил трубку.

Дзюба облегчённо вздохнул:

– Пронесло! Что – то у них там творится?….

– Да, это точно.

– Спасибо тебе, Петрович, что не растерялся, а то бы нам каюк, – сказал Дзюба и обессиленный вытер платком пот со лба.

– Что будем делать? – спросил Лядов.

– Нужно срочно организовать боевую дружину из рабочих. Позвоню на предприятия. А ты свяжись с военными и создайте блокаду здания НКВД.

– Ясно, – коротко ответил Лядов и ушёл.

Придя к себе, он позвонил, чтобы увезли трупы на опознание, затем поехал в военную часть. В течении трёх часов вооружили около тысячи рабочих. Людей посадили в машины, и колонна медленно тронулась.

Дзюба позвонил начальнику НКВД и предъявил ультиматум. Дан был срок – 30 минут. Пулемёты стволами смотрели из окон здания.

Прошло время, которое было обговорено. Ультиматум не приняли. Военные с трёх сторон открыли огонь из пушек. Началась перестрелка, которая продолжалась около десяти минут. Наконец в окне здания появился белый флаг. Стрельба прекратилась. Через несколько минут вышли первые сотрудники НКВД. Поступила информация, что их начальник застрелился в своём кабинете.

…. Позднее Дзюба и Лядов смотрели на горы оружия и думали о пережитом дне. Солнце уже садилось, потянуло вечерней прохладой….

Их дальнейшая судьба: Дзюба не дожил до Победы, героически погиб.

Лядов прошёл всю войну и дожил до преклонного возраста.