Игорь Сотников - Все пишут книги на коленках

– И что это такое? – прочитав, уже непроизвольно загнув бровь, спросил Алекс.

– Ну, это основные тезисы, на которые мы будем опираться при работе над нашей книгой, – ответил Грег.

– Вот как… – сделав многозначительное лицо, ответил Алекс.

– Да, вот так, – в свою очередь заявил Грег. – Проблема в том, что времена поменялись, и принцы сейчас все больше Чарльзы, а графья по большей мере только Бики. Да и с Золушками та же проблема, все мнят себя принцессами, когда этим диванным приложениям ещё надо дорасти хотя бы до кухарок.

– Ну, это ведь можно использовать как новые смыслы старых изречений. Мол, мир не стоит на месте, все течёт, все изменяется, и принцы уже не столь старомодны и всё чаще ищут в зарослях кустов ни этих чудных созданий, Золушек, нет, им всё чаще подавай разных там Камилл, ради которых так и хочется бежать на край света, только не за ними, а от них, – высказал своё видение Алекс.

– Ну, с последним ты немного поторопился. А так твоя идея мне нравится, – ответил Грег.

– Это они, может, поторопились, а я, как сказал наш редактор, тонко чувствую момент, – заявил несколько самоуверенно Алекс.

– Я вас понял. Ваше воображение и фантазия мне всегда импонируют, – вставил свое слово Грег.

– Это что за намёки? – в ответ заявил Алекс.

– Все персонажи являются вымышленными и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно. – Выдал тираду Грег.

– Да ты, я смотрю, и сам грешишь тем же? – засмеялся Алекс.

– Знаешь, твоя идея с дисклеймером довольно интересна. Только надо придумать что-то другое. Вот, например: « Опубликовано после моей смерти» . – А? Чем не интрига? Тут сразу же возникает завязанных на этом предложении масса вопросов. Почему после смерти, да и была ли она, раз он утверждает, что публикация произошла после якобы его смерти. А, может, опять здесь замешано потустороннее. Так что надо будет поработать над этим, – бросился в рассуждения Грег.

– А чем тебе моё первое предложение не нравится? Не потому ли, что его придумал я? – выразил свое предположение Алекс.

– Заимствования к месту никогда не помешают, но всё же мы хотим создать что-то свое, от которого уже другие будут черпать свои идеи и, даже предположу, заимствования, – заявил Грег, посмотрел на Алекса и продолжил: – Ну, а начинать свой труд именно с этой заставки, по моему мнению, весьма близкой к выдумке, мне кажется, не столь хорошая идея. Тем более эти общие слова об имевших место событиях очень уж общие и ни к чему не обязывают.

Вот я, к примеру, сходил в туалет, а они, такой же эпизод, вставив в этот фильм, уже имеют право трезвонить на весь мир, что случившиеся события отражены в их истории. Которая, может быть, выдумана от начала до конца, но раз посещение туалета есть документальный факт, то, значит, уже не выдуманная история. И знаешь, не надо мне тут говорить, что посещение туалета не есть событие, а так, пустяк, на что я тебе только скажу, ты парень ещё зелен и не проходил процедуру под названием провокация. После которой для тебя это посещение будет ох, какой незабываемой историей, которую я, по просьбам выживших, не буду приводить в этой части повествования.

– А я как раз не согласен. Ведь для зрителя или того же читателя это своего рода игра. И он, придя в кино или раскрыв книгу, принимает для себя эти правила игры, которые диктует фантазия автора или создателя фильма, где его отсылки к документальности тоже есть часть действа, создающего свой определенный фон, на который и накладываются краски развивающегося сюжета. Так что я за свое предложение, – с горячностью заявил Алекс.

– Ладно. Ты почти меня убедил, – ответил Грег, однако про себя думающий, что «все равно, всё будет по-моему», но по чьему вышло, вы, читающие эти строки, уже, наверное, определили для себя, что ни в коей мере не умаляет достоинства обоих участников разговора. И надо сказать, что довольно часто Грег мог, расправив свои плечи, заявить: «Вот всё и получилось так, как я сказал».

– Но если в техническом плане возможен компромисс, то уже насчёт искусственности в искусстве, это слово неприемлемо. К примеру, мы готовы терпеть в некоторых областях жизни некоторые дискриминационные меры в отношении нас. Так, например, исходя из бюджета, мы можем обойтись более дешевыми продуктами. Мы, если что, готовы терпеть определенную несвободу, если это касается нашей безопасности. Также мы можем закрыть глаза на то, что, возможно, кто-то там за нами ведет слежку, предоставляя нам бесплатный продукт общения по сети.