Ангелина Кузьминых - Ромашковый чай. Стихи и прозаические миниатюрки

Сам себя заведи в уголок, присядь, подумай обо мне:
Что может быть лучше двух женщин, оставшихся наедине?
Знаешь, одна из них, рыжая, любит сыр белибе,
Другая, черная, думает в основном о тебе

И всё это под прицелом многотысячных скрытых камер,
«Ищи картинки в гугле» – не могу, sorri, я ламер!
Давай лучше сходим на пристань ждать господа бога.
Кажется, там впереди плывет его пирога…

Когда наконец-то закончится дождь
Красный ангел уснет в перспективе.
Из окна в окно чужой квартиры
Будет видно как людей бросает в дрожь.
Когда наконец-то закончится дождь
Крышу снесет, не поможет и бог.
Выйдет цикличность за синий порог
И станет слышно как волнуется рожь,
Как тикает сердце в настенных часах,
Как ночью тихо кукует ватсап.
Я ведь, дорогая, вышел в отца —
Тоже люблю сидеть у окна в трусах.
Когда наконец-то закончится дождь…

Угол в углу закругляется ночью.
Тесно в постели совсем одному,
Руку свою держу как будто бы чью.
Не поесть, не выпить – не утону.

Пункт «А» – я жму на него до упора,
Пункт «Б» – недоступен теперь, как всегда.
Перестанет мне снится крейсер «Аврора» —
Это так, милая, все ерунда…

Там, где точка восхода и крепко сцеплены руки
Пусть сердце сильнее тревожат волшебные звуки.
Я знаю на вкус твой серебряный дождь,
Знаю – ты во мне гибок и тонкокож.

Слышу твои остановки и руки мои нежны.
Слышишь? Как хорошо, что сегодня не будет войны.
Между нами мосты, мосты и города,
Большие совсем: такие как никогда.

Между нами ничто: не пропасть, не лед и не вода
И совсем не страшна глубина…

Имя твое чистой воды изумруд:
Я его берегу словно хрупкий сосуд.
Знаю – наши дни никогда не умрут,
Не свершится над ними таинственный суд.

И рыдать над ними не станет весна,
Только время идет и вокруг ни гу-гу,
Ничего совсем, кроме тихого сна,
Кроме того, что я никуда не бегу.

Кроме того, что ничего я не жду
Не на той, не на этой земле: только днесь.
Если скажешь, то я всегда пропаду.
Если скажешь, то буду, наверное, здесь.

Когда звезда в звезду врастает словно лес,
Из почвы, ниоткуда, просто так —
Мне хочется нюхнуть скорей табак,
Зажмуриться, узнав, что кто-то в душу влез
И не торопится назад. Вот так кирпич
За кирпичом и выросли стена,
Колонны, дом и снова тишина —
Прощай весна, мой верный августовский бич,
Мосты и арки, и профиль электрички,
И вензель на асфальте от дождя.
И ты прощай-прощай плакат вождя —
Инкогнито срываю и трачу спички.
И вспомню вдруг, что я лошадка иго-го:
Все это сложно снится на яву,
А попросту я больше не реву.
Всё ерунда, ментальный мусор, ничего.

В сурдопереводе своем молчишь до разрыва аорты,
Ловишь знаками, сигналишь, по-простому опять молчишь.
Сгораешь до последнего Босха, себя именуя «ты».