Александр Дегтярёв - Командирами не рождаются. Повесть

– Есть! – также громко ответил Дербенёв и устремился на своё место во главе строя.

– Товарищ командир, до подъёма военно-морского флага одна минута.

«Что-то время летит уж больно скоро», – подумал Дербенёв, но услышав очередную команду, не успел посмотреть на часы.

– На флаг смирно-о-о! – Строй замер и Дербенёв тоже. Приложив правую ладонь к фуражке Александр «застыл» в воинском приветствии.

– Время вышло, – объявил дежурный офицер.

– Флаг поднять! – приказал Дербенёв.

На акватории судоремонтного завода раздались многоголосые звуки горна и на мачтах всех кораблей Заводской гавани подняли военно-морские флаги. Начался новый рабочий день – первый для Дербенёва в новом качестве «временно исполняющего обязанности командира подводной лодки».

2

В береговой каюте, под самым сводом «петровских казарм» горели, перемигиваясь неисправными стартёрами и доживающими свой век люминесцентными лампами, две «допотопных» люстры дневного света, настолько плохо освещавшие помещение, что приходилось присматриваться не только во время чтения, но даже при разливе чая по стаканам.

Глаза старшего помощника командира, то ли от усталости, то ли от плохой вентиляции помещения самопроизвольно закрывались, а раскрытая перед ним инструкция по управлению дизельной подводной лодкой явно не желала усваиваться.

Дербенёв, добросовестно упорствовавший над подготовкой зачётов к самостоятельному управлению кораблём даже не заметил, как в каюту вошёл замполит – капитан второго ранга Муренко. Под бликами мерцающего света Борис Фёдорович казался выше своего роста – почти гигантом. И даже лысина, давно обитавшая на его голове не была заметна как обычно. На самом же деле замполит был сложен как под «копирку подводника»: маленький, щуплый и очень шустрый во всех смыслах этого слова.

– И кто кого? – поинтересовался политработник, видя «борьбу титанов».

– Сложно определить, Борис Фёдорович, – времени катастрофически не хватает. Руки до всего не доходят. Умом понимаю, что надо освоить, и усвоить всё, а физически не получается, устаю с непривычки сильно.

– Ничего, Александр Николаевич, с твоим упорством обязательно получится. Помнишь, как тебе тяжело было на первом году службы? Когда мы с тобой в гостинице «Балтика» жили? Помню лейтенант Дербенёв приходил домой только поспать. И что? Сегодня капитан-лейтенант Дербенёв на должности капитана второго ранга и это всего за какие-то четыре с половиной года…

– То, Борис Фёдорович, было давно и не правда. Теперь всё иначе. Та служба и тот экипаж это перевёрнутая страница моей жизни. В ней всё было ясно и понятно, каждый находился на своём месте, и всегда можно было рассчитывать на дружеское плечо. Я же, в нынешнем положении: для одних бывший товарищ, для других ещё «неоперившийся» старший начальник, а на самом деле ищейка какая-то. То сутками вычисляю местонахождение боцмана вместе с пятидесятью килограммами спирта, которые он не донёс до прочного корпуса, то ловлю снабженца и его собутыльников, желающих поживиться «на халяву» из «государевых закромов». А когда дежурю по бригаде, то вместо исполнения прямых обязанностей, воспитываю старшего офицера Попова – дорогого нашего начальника РТС, который параллельно с дежурством по кораблю организует попойку с нижними чинами и вдобавок ко всему учит меня дисциплинарному уставу, согласно которому я не имею права отчитывать его в присутствии всё тех же нижних чинов. Хорошо, что мы в доке, а не на плаву. А то бы не знаю, чем всё это закончилось…

– А разве, Александр Николаевич, воспитание подчинённых не входит в обязанности временно исполняющего командира?

– Может быть, я и не прав по отношению к вашей организации службы на лодке, но мне кажется, что это, прежде всего, ваша обязанность, Борис Фёдорович, – от сказанного в адрес старшего товарища, легче не стало, Дербенёву стало даже стыдно за только что произнесённые им слова.

Муренко немного опешил от столь «зрелых» умозаключений молодого, но скорого на выводы коллеги. Высказанная Дербенёвым мысль явно задела за «живое» замполита, но опытный политработник подчёркнуто вежливо заметил:

– С некоторых пор эта организация службы НАША общая. И что вы имеете против? – с одесским акцентом уточнил Муренко. – Может быть, вам не по нутру сам экипаж?

– Я, Борис Фёдорович не против экипажа Б-181, хотя бы потому, что я теперь его часть. Но мне категорически не понятны регулярные обеды НАШИХ офицеров и мичманов в ресторане «Юра» или пригородном кабачке «Гробиня», которые не без ВАШЕГО участия стали визитной карточкой НАШЕЙ лодки. Даже в те славные времена когда корабль нёс на борту соответствующее вооружение, офицерский состав умудрялся отобедать в злачных местах, забыв о постоянной готовности к выходу в море.