Наиль Акчурин - Крепостные мастера. Роман

Гошка с Гришкой с виду маленькие, слащавые, с первого взгляда создавали впечатление интеллигентных, воспитанных и очень образованных молодых людей. Именно такими они и были на людях. Но уже давно многие студентки открыли в них иной феномен. Когда, предаваясь совместным оргиям, они проявляли удивительную садистскую изобретательность.

И в тот вечер, встретив Светлану и Елену в своей большой четырехкомнатной квартире на набережной, они поначалу проявляли галантность. Легкая музыка, изысканно накрытый стол, богатое убранство дома могли вскружить голову не только школьницам. От такого набора, подкрепленного изысканными спиртными напитками, словно волшебная музыкальная шкатулка открывались души всех побывавших здесь красавиц. Гошка и Гришка и предположить не могли, что строившие им весь вечер глазки и дарившие надежды молодые обольстительницы, не дождавшись кофе, скажут: до свидания. У них как-то в голове не укладывался подобный реверанс. Тут даже дело не в том, что они за пятьсот рублей собрали стол и их за это не хотят отблагодарить. Не в печально потраченном, не зная на кого вечере. Братья рассматривали событие более глобально. Будто плевок в душу. Ведь только позволь одним так с собой поступить, тут же последуют и вторые, и третьи.

– Ты мне детка, трусиками забыла помахать, – удобно развалившись в кресле, зловеще улыбнулся Гоша.

– В следующий раз помашем, – небрежно бросила в ответ Ленка. И подала Светке знак, чтобы собиралась.

– В следующий раз у нас другая программа под названием «вертолет», а сегодня мы будем учиться с парашютом прыгать.

Гошка, как ни в чем не бывало продолжал дискутировать с Ленкой, по старшинству он выбирал ту, которая ему больше понравилась. Гриша Хачатрян никогда не возражал и соглашался с любой женской партией. Он был несколько крупнее своего брата, но отчего-то менее разговорчив. Оценивая ситуацию, он крепко держал Светку за тонкую талию, и казалось, не собирался с ней расставаться.

– Вы у нас оказывается еще и вертолетчики. Интересно, – растягивая последнее слово, опрометчиво шутила Ленка.

– Да!!! И еще капитаны эсминцев, которые сражаются с подводными лодками.

– Как интересно, мы в следующий раз обязательно всю программу посмотрим, – Ленка потихонечку подкрадывалась к выходу. Она даже попыталась разобраться в сложных дверных замках, но безуспешно.

– Ладно, давайте девчонки еще по пятьдесят граммов выпьем, и разбежимся, – вдруг неожиданно стал сговорчивым Гоша. Он подморгнул то ли девчонкам, то ли брату. И попросил того принести его любимый ликер.

Гриша действительно вскоре принес из соседней комнаты красивую бутылку с темной жидкостью. С трудом откупорил накручиваемую пробку, и разлил густой напиток по наперсткам.

– Не, я пить не буду, – категорично заявила Ленка.

– Я тоже, – пыталась быть солидарной с подругой Светка.

– Ну, вот видите, что мы ни предложим все вам не нравиться. Так нельзя, девчонки, – вдруг неожиданно вступил в разговор Гриша.

– Можно, можно, – защищалась за себя и за подругу Света.

– Вы, что с нами поругаться хотите? Пока не выпьете, не уйдете.

Гоша взял со стола два наперстка, один для себя другой протянул Ленке. То же проделал и Гриша, протягивая рюмку своей избраннице.

– Ну, ладно, только последнюю, и мы уходим.

Ленка взяла наперсток и, не дожидаясь остальных, выпила содержимое. Светка даже и не поняла, что произошло с ее подругой. Она вдруг неожиданно со всего размаха упала на пол возле двери. Светка от испуга завизжала, но от сильного удара по голове тоже потеряла сознание.

Очнулась она в три часа ночи в подъезде какого-то дома. Ее притащили и оставили лежать среди хлама и строительного мусора возле двери, ведущей в полуподвальное помещение, обычно предназначенного ЖЭКом под бытовку слесарей – сантехников. Скорее она даже не очнулась, а вернулась в реальность. Потому что все, что с ней происходило, Светка ощущала и понимала, но ни сопротивляться, ни кричать не могла. Тело и воля были не подвластны ей, душа будто отделилась от телесной оболочки и с равнодушием наблюдала за происходящими событиями. А через какое-то время вновь вернулась на свое прежнее место, только теперь равнодушие переросло в жгучую боль от нахлынувших воспоминаний. В тот момент она даже не понимала: какая боль ее беспокоит больше – душевная или физическая? Братья глумились над ее телом поочередно. Удовлетворив свою ненасытную похоть, стали совместно отрабатывать навыки в области медицины, используя при этом то скальпель, то зажим, то пинцет. Как она все это выдержала? Как она, в разодранной одежде, ночью добралась до дома? И стоило ли ей после этого жить?