Роман ТЛЕХАС - Американские каникулы

После этого курса Тимоха, который все еще допивал пиво, взятое из лимузина, заорал, что он собирается наведаться на Уолл-Стрит и пообщаться с биржевыми магнатами на тему первоначального накопления капитала в, мать их, Америке. Ну, поскольку пьяного друга бросать нельзя, пришлось взять Кузьминых под мышку и ехать с этим пьянчугой на Уолл-Стрит.

Там, конечно, было весело: пофоткались рядом с Башнями-близнецами, посмотрели через пролив на Статую Свободы, съели по хот-догу, увидели кучу интересных людей на Бродвее!

На обратном пути нас поджидали неприятности. Мы спустились в метро, Тимофей утвердительно кивнул на очередной останавливающийся состав и залез туда. Мы за ним. Как оказалось, ветка метро была одна, а номера у вагонов разные, и этот состав останавливался не в районе Колумбийского университета, а на 2 остановки дальше – в то самом Гарлеме!

Картина маслом. 10 вечера. Я, пьяный Тимоха и Кузьмины стоим в метро в Гарлеме, а вокруг одни темнокожие пялятся на нас, не понимая, как четверо белых могли вообще позволить себе здесь выйти. Я еле успел заткнуть рот еврею, поскольку он начал орать, «откуда в Москве столько негров и почему такое ушатанное метро, и как отсюда перейти на ТАГАНСКО-Краснопресненскую линию». Тяжелые взгляды провожали нашу компанию, пока мы шли к выходу. Но на улице я пожалел о том, что не остался в метро. Там я мог спокойно сесть на следующий состав и уехать хоть в Куинз к мексиканцам, все ж попроще. На улице нас ожидала зарисовка из фильма «Не грози южному централу». Вдоль дороги перед каждым подъездом на ступеньках сидело по пять-шесть темнокожих. Часть из них уже начали обращать на нас внимание… Но потом у всех на лицах появились улыбки. Просто когда Тимоха увидел этот район, его проперло на песню во все горло «WHO LET THE DOGS OUT», и гавкал он так, как будто увидел самую вкусную косточку!

Следующим утром было распределение по вакансиям. Нас объединили с четырьмя москалями и направили работать в парке развлечений. После этого мы поехали на вокзал, по пути глазея на город. Нью-Йорк завораживал своей энергией и мощью. Этот шум, движение, суета. Казалось, везде был полный хаос, но в то же время все четко и со смыслом.

Нашли вокзал, купили билеты и поехали. Удивило отношение к пассажирам: в нашем автобусе был туалет, ТВ, кондиционер. Ехали долго, часов восемь. Пересекли несколько штатов и, наконец, добрались до Мериленда. Когда вышли из автобуса, был уже поздний вечер. В воздухе чувствовался запах моря. Оушен-Сити – это небольшой город, пролегающий вдоль атлантического побережья километров на тридцать в длину и около километра в ширину.

И весь город – это одно сплошное развлечение, курорт для молодежи. Сезон начинался в мае и заканчивался в октябре.

Долго искали наш адрес, шли пешком от вокзала и спрашивали всех подряд, как добраться до парка развлечений. И вот, мы уже выходим на бордвок (деревянный настил вдоль берега океана). Вдруг, слышу, один молодой американец смотрит в нашу сторону и начинает на ломанном русском кричать «ТИМ СВОЛОЧЬ ДУРАК РЕДИСКА» (нет, кричал он, конечно, кое-что похуже, но это не для печати) и бежит с распростертыми объятьями к Тимохе.

Это был Том. Они вместе работали прошлым летом в детском лагере от церкви методистов 3 3 Протестантская церковь. Методисты проповедуют религиозное смирение, терпение. . До сих пор не пойму, как еврей польского происхождения получил эту работу. Там Тимоха учил любопытных коллег амеров русским словечкам. Когда его спрашивали, как по-русски «привет», «пока», «спасибо» и т.д., он ради шутки учил их произносить маты вместо этих слов! Теперь я понял, почему Том с такой радостью матерился при встрече.

Оушен-Сити по вечерам безумно красивый город: все горит и сверкает, везде музыка и дух радости. Набережная утыкана аттракционами, кафешками, парками, пиццериями и прочей ерундой.