Аука - Нарушая ритм. Книга на каждый день

Но никогда в центре. В центре дождя не идёт дождь.

Подобно дождю, человек приходит к самому себе.

Он совсем рядом. На расстоянии протянутой руки.

Именно с такого расстояния человек воспринимает Мир и самого себя.

Человек смотрится в зеркало. И воспринимает отражение как реальность.

Реальность отделена от человека, как и тело, как разум, как и всё остальное.

Отражение всегда отделено от того, что оно отражает.

Но куда девается отражение, когда нет зеркала?

Однажды человек обнаруживает себя в центре самого себя.

Там где нет отражений, нет тени.

И оказывается, что между Миром и человеком нет отделённости.

Реальности нет, как и нет нереальности.

Всё есть Ты, и ты – часть Всего.

Идёт дождь.

Капли – как шаги.

Но идущий дождь не делает много шагов.

Только один шаг отражается в зеркале реальности.

Один человек понял это и больше никогда не промокал под дождём.

А мне бы завтра не забыть зонтик.

Хотя… утро вечера мудренее…

* * *

Я вспоминаю о журавле, которого мы встретили в дороге.

Он летел, похожий на распятье, на фоне безмятежного неба.

Позднее мы его встретили на лугу. Он что-то искал там – один, но не одинокий.

Человек много времени проводит среди людей.

Ему не скрыться от себе подобных.

Это становится привычкой, или даже потребностью.

Надо, не надо, но ты среди них, а они – среди тебя.

Какая-то суета, обязанность что-то подтверждать,

Необходимость в чём-то убеждаться,

Нет другого времени, как нет времени вне этого времени.

Даже во сне, даже в исповедальном, ты не можешь остановиться.

А в это же время в диком и пустом лесу прикорнул журавль – один, но не одинокий.

Разница не сразу уловима, пока не встретишь его на фоне безмятежного неба

Или на лугу…

* * *

Пуговку на душе расстегнув,

Чтобы посвободнее было,

Не нараспашку конечно,

А так – обозначив чуть-чуть.

Ждёшь: как оно там – мило?

Заметил ли кто, как ты открыт?

Если в ответ – никаких реакций,

Сердиться или жаловаться принимаешься,

А потом наглухо застёгиваешь

Душевные одежды свои.

Чтоб неповадно было.

Забыв уточнить, кому.

Душу распахивают не для позы.

И не для того, чтобы мудрость явить

Или глупостью похвалиться.

Душе свежий воздух Жизни нужен,

Чтобы душа Живой оставалась.

Распахнодушие не для пользы —

Оно для Жизни.

Если же душа задохнет – скукожится,

То не умрёшь, конечно,

Как-то будешь жить.

И рвать рукой что-то невидимое у ворота

Не в силах понять, боясь объяснить

Пуговку на душе расстегни – и забудь.

Пусть душа сама разбёрется.

* * *

Живительное время.

Его совсем немного – на пару глотков.

Когда уже проснулся, но ещё под властью сна.

Нега,

Томления немота,

Расплывчатость порога.

Прежде чем открыть глаза,

Прежде чем окунуться в резкие формы привычного мира.

Отведай.

Сделай себе подарок,

А уж потом ныряй.

Куда я постоянно запускаю космические корабли.

Где парят в пустоте мои орбитальные станции.

Самое доступное и самое малоисследованное пространство —

Мой собственный космос.

Я бы рад не покорять его.

Рад бы пастись на освоенных и безопасных равнинах.

Но меня никто не спрашивает.

Никому не интересна степень моей подготовки и уровень моих знаний.

Приходится учиться по ходу полёта, уточняя и совершенствуясь.

О достижениях по освоению моего собственного космоса не напишут в газетах.

Диктор срывающимся от волнения голосом не сообщит об успешной стыковке.

Когда же я сам попытаюсь рассказать миру о своих успехах, то почему-то расскажу не о том.

Что за беда такая – хочешь сказать одно, а говоришь другое.

Таков он, мой собственный космос.

Однажды я выйду в открытое пространство для очередного эксперимента по программе полёта (знать бы ещё, что это за программа такая) и не вернусь на космодром.

Мне предстоит выйти за пределы и достигнуть окраин моей Вселенной.

А когда я вернусь обратно, то забуду обо всём, что было здесь прежде, и начну всё заново.

Так это будет или иначе, я не знаю.

Пока же я смотрю на небо, сквозь облака и стратосферу, и слышу иногда обратный отсчёт.

Девять-восемь-семь….

Ещё ни разу мне не удалось дослушать его до конца.

Мой собственный космос всегда со мной и всегда недоступен.

Такая вот космическая гадость.

В музыке я часто слышу что-то такое, от чего замирает моё сердце.