Илья Пруслин - Неизданное… Рассказы, повесть

Да! Один раз я обнаружил в секретере не просто обычную копирку, а цветную! Там были как черные, так и синие, красные, желтые, зеленые шуршащие листики, которые привели меня в такой восторг и предполагали такое огромное поле для творчества, что я долго стоял, не верил своим глазам и все выбирал – с какого же цвета начать!… Но не переживайте за меня особенно – в конце вечера у меня были оттиски всех цветов. По очереди и вперемешку!…)))

Еще в секретере лежали разные ластики, блокнотики, наклеечки, зажигалочки, открывалочки, которые папа приносил со всевозможных международных выставок, которые посещал постоянно по роду своей журналистской деятельности. Эти вещи были просто фантастикой по тем временам, проходившим под покровом «железного занавеса»! Рассматривая их и раскладывая на ковре вокруг, я ощущал себя просто настоящим заграничным мальчиком из самой что ни на есть зарубежной страны! Яркие, непривычно обтекаемой какой-то формы, эти обычные вроде бы мелочи настолько отличались от тогдашнего совкового промышленного дизайна, что сейчас, в наше время, я счастлив приходом капитализма в нашу жизнь хотя бы оттого, что мой сынок может видеть нормальную мировую полиграфию ежедневно за столом, и формироваться как человек, не боящийся оцарапаться об угол телевизора, например.

Но тогда… сидя на ковре… у меня было полное ощущение, что я «попробовал Кока-Колу»! …)))

Секретер был старый и большой… Откидная крышка его была давно и безнадежно сломана в местах крепления к ней металлических «держалок»… Папа все время ругался на загадочного «производителя» и ЧИНИЛ крышку, засовывая в дырочки от вырванных с мясом шурупов спички, называл эти спички «пробками» и заворачивал в эти импровизированные пробки шурупы все большего и большего диаметра, чтобы крышкой секретера можно было пользоваться не только как крышкой, но и как столом – в этом же и состоит смысл данной мебели! Но «стол» этот, естественно, не выдерживал больших нагрузок и не предназначался для того, чтобы забывший обо всем на свете мальчик, в исследовательском азарте и с творческой испариной на лбу, вставал на него коленками, чтобы дотянуться до самых дальних и самых заветных глубин… Глубин этого завораживающего «взрослого» мира, под названием СЕКРЕТЕР!…

В самом слове уже заложено некое фонетическое противоречие, которое, с моей точки зрения, прекрасно характеризует этот город… Од [e] сса?… Од [э] сса?… Кто-то утверждает, что истинные одесситы говорят только так, кто-то – что глупости все это, правильнее вот так… Даже ни разу не побывав в чУдном и чуднОм этом городе, подсознательно уже чувствуешь, что что-то тут не так, что-то не совсем все просто, что-то очень такое-эдакое, харизматичное, что ли?… Да, обычно харизмой наделяют человека… А тут ей наделен целый город. И для меня город этот – личность, со своим характером, внешним видом, запахом и даже голосом!… Причем, как ни странно, не смотря на то, что слово «Одесса» все-таки женского рода, для меня Одесса почему-то мужчина… Ну ладно, все это психо-лирические заморочки какие-то, никому, наверное, неинтересные… Перейдем лучше к сюжету. Вернее – сюжетам, из которых соткан для меня этот город, к сожалению, навсегда уже потерянный…

Как я впервые попал в Одессу?.. Честно говоря, не помню уже… Мне казалось, что в Одессе я бывал всегда… Когда маленьким был – благодаря родителям, конечно… Потом – сам не мог прожить практически ни одного лета без этого города…

С Одессой меня связывает в первую очередь одна потрясающая семья. Мой папа, будучи в некотором роде писателем-сатириком, очень дружил с другим писателем-сатириком, жившим в Одессе, которого звали Даниил Петрович Мильруд (печатался он чаще под псевдонимом Данил Рудый). Может быть кто-то помнит его просто великие афоризмы, например, «Сделал дело – доделай его!», «Человек все может вынести, если его вовремя не схватить за руку»? … Кому интересно, может полазить вот здесь… Был это замечательный (к сожалению, ныне уже давно покойный), веселый, огромный, настоящий такой одесский человек! У него был большущий живот и настоящая грива черных с сединой вьющихся волос, громкий раскатистый голос с небольшой фрикцией на букве «р», и какие-то непередаваемые просто, наполненные весельем и любовью глаза. Дядя Даня курил. Сказать просто курил – это ничего не сказать. Он прикуривал одну сигарету от другой, практически не пользуясь спичками. Приезжая к нам в Москву, он всегда первым делом шел в табачный ларек и покупал блоков 10 своего любимого «Пегаса». В Одессе, почему-то не продавали эти сигареты, и он таскал их с собой из Москвы всегда. Потом он заходил в магазин и за какие-то безумные по тем временам деньги, покупал огромный пакет кофе «Арабика» в зернах… Молол этот кофе, распространяя по дому неслыханный аромат, и заваривал себе огромную просто чашку… Кофе и сигареты – это, по-моему, все, чем он питался… Этот запах – кофе и сигарет – навсегда у меня будет ассоциироваться с дядиданиным приездом…