Илья Пруслин - Неизданное… Рассказы, повесть

Прошло какое-то время… Я как-то добрался до офиса… Ужасно не хотелось портить день рождения, но, по-моему, все у меня было написано на лице… А – нет, то и слава Богу!…

Сумел снять трубку и перезвонить Наде… Как же так?… Как так могло случиться?… Хотя, какая разница, на самом деле, как там это все произошло?…

Но взялся уже рассказывать… А дело было так. Еще во вторник днем Верушка заезжала к нам на работу. Мне нужно было передать ей какие-то деньги. Когда я вышел из кабинета в общую комнату, то застал там ее у телефона. Как всегда я был «жутко занят», не стал дожидаться, пока она договорит, сунул ей в руку конверт с деньгами, чмокнул в щеку и вернулся обратно к своим «делам»… Минут через 15 мне позвонила Надя… Ты слышал, говорит, какое у Верушки несчастье-то?… Одноклассница ее, из города Кимры, где она жила раньше, умерла от инсульта… Вера к тебе приехала и узнала об этом только по телефону… Поэтому и убежала, не попрощавшись… Они сейчас со Светкой, их одноклассницей и нашей общей подругой, и еще одной девочкой, Олей, едут туда срочно на похороны на машине…

Вот… А возвращаясь с похорон с среду вечером (было темно уже, шел дождь такой противный и сильный), Светку, сидевшую за рулем, вынесло на встречную полосу, развернуло машину и прямо в бок, с той стороны, где сидели пассажиры – Вера и Оля – влетела на полном ходу Ауди… Верушка – на месте… Оля умерла через 2 часа в реанимации… У Светки сильнейшая травма головы, сотрясение мозга, и сломана ключица… В Ауди ехали три человека – отец, сын лет 13, и мать, на 7-ом месяце беременности… Не смотря на то, что машина всмятку, ни отец, ни сын вообще не получили ни одной царапины… А женщина с открытым переломом ноги, но ребенку вроде бы ничего не угрожает…

Вот так и закончилось «до» и началось «после»…

«Если сейчас будет очень-очень больно, то сожми мою руку так крепко, как только сможешь… Сожми ее и держи… А я буду держать твою… И тоже сжимать до побеления пальцев… Просто чтобы не было так больно… Просто пусть лучше болят сейчас наши руки, чем вырывается наружу сердце, пробивая насквозь душу вместе с грудной клеткой… Сжимай… крепко-крепко, как только можешь…»

– Илюш… Сейчас Володя звонил, Верин брат, очень просил, чтобы ты подъехал к Вере на квартиру… Надо помочь там что-то… что-то сделать, что-то собрать… какие-то вещи… Куда-то звонить… Кому-то что-то говорить… Съезди, пожалуйста… А вечером отвезем с тобой Даниську на дачу, чтобы можно было вдвоем уже везде ездить, заниматься всякими делами… – Надя то плакала в трубку, то впадала в состояние какой-то прострации, то вроде бы успокаивалась, но это было какое-то страшное, не свойственное ей спокойствие, какое-то чужое… не узнаваемое мной по голосу… Да и сам я был точно такой же…

Вообще, я обратил внимание, что горе накатывает какими-то волнами… То вроде бы успокаиваешься, начинаешь трезво и по-делу рассуждать, не суетиться, брать себя в руки и пытаться решать какие-то вопросы, которые как ты сам понимаешь, сейчас кроме тебя одного решить некому… А то вдруг все переворачивается у тебя в голове в течение какой-то минуты и ты сидишь и воешь, размазывая по лицу сопли и слезы… Воешь и не можешь остановиться… Не знаешь, зачем, но все равно воешь… Еще минута… Ты снова берешь себя в руки, не можешь поверить в случившееся… до конца не можешь… Один очень близкий Верин друг Сашка, когда мы возвращались уже с кладбища, взял меня под руку и отвел в сторону…

– Ты знаешь, Илюх, вот такое ощущение, что сейчас раздастся телефонный звонок, я сниму трубку и услышу в ней Верин веселый голос: «А я пошутила!»… И ты знаешь, я даже не скажу ей: «Ну и дура!!!»

Вот именно такое ощущение и у меня было все эти дни… И не покидает оно меня и сейчас… Ну не могу, не могу до конца поверить…

(Вообще – вот эти фразы (типа «Не могу поверить») они какие-то риторические и их принято как-то говорить, когда дело доходит до смерти близких… А тут… тут я как-то отчетливо стал понимать, откуда берется такая риторика… Никогда не осознавал, что все эти слова взялись не из ниоткуда, а имеют под собой такое страшное и реальное происхождение… ощущение…)

Я поехал к Вовке на встречу… По дороге встретился с еще одним нашим общим другом Димкой. Наверное, чтобы не было одному очень страшно заходить в квартиру, видеть Вовкины глаза, глаза его жены… Пока ехал по перегруженному дневному третьему кольцу – вспоминал, вспоминал, вспоминал…

В ночь на 25 июля 2003 года я отвез Надю в роддом. Отошли воды, я схватил ее в охапку, засунул в машину и повез рожать нашего Даниську… До самого утра и весь день я не отходил от окон родильного дома, переживал ужасно!… И ни на минуту не клал телефонную трубку – все это время у меня в ухе, в голове, в сердце звучал голос самой нашей лучшей и родной подруги – Верушки. Она просто разговаривала со мной, пыталась как-то успокоить, отвлечь, заговорить меня, одним словом, чтобы я не так сходил с ума, верил в самое лучшее… И в тот момент, когда Даниська появился на свет и я увидел, как врач показывает мне его в окошко, Вера тоже была со мной на линии, точно также, как и я радовалась и прыгала чуть ли не до потолка… А потом она варила бульон из курицы и я отвозил его Наде в баночке…