Наиль Акчурин - Крепостные мастера. Книга вторая. Снайпер

– Зови сразу КГБ или прокуратуру… – с вызовом ответил он, но тут же осекся. Он вспомнил о Васе Понкратове, первом муже этой стервы, который в данном случае мог решить все его ннеразрешимые проблемы одним движением.

Успокоившись и немного поразмыслив, Кридин, обратился к Светлане мягким вкрадчивым голосом:

– Светлана… Понкратова, мне с тобой поговорить нужно будет, ты, пожалуйста, никуда не уходи после обеда.

– Хорошо.

Светлана пожала плечами, положила сумку на свой рабочий стол. Вытащила косметичку, расческу, и отправилась в туалет наводить должный блеск и шик.

Она посмотрелась в зеркало и к своему неудовольствию нашла на лице еще одну морщинку. Что делать – возраст берет свое. Иногда она сравнивала себя со своими ровесницами и ужасалась тому, что некоторые из них уже стали бабушками, а большинство себя в душе такими и считало. Конечно, век человека был бы намного длиннее, если бы на его долю не выпадало столько переживаний и нервных потрясений. Но Светлана Понкратова за пятнадцать лет пережила потрясения, которые более слабых людей превратили бы не только в сгорбленных старушек. Никому не желала она такое пережить.

После убийства Петьки Ширяева она стала в глазах общественности самым главным обвиняемым. Так, наверное, и должно было быть. А кто же еще во всем виноват, как не любовница-разлучница? Любая добропорядочная жена готова была ей в лицо вцепиться, чтобы другим неповадно было. Находились жедающие просто в ступе сплетен помолоть кости соблазнительницы. Обсудить и осудить. А затем тайком признаться самой себе в загубленной жизни и неудовлетворенных чувствах.

Конечно, такого дерзкого поступка от своего туповатого мужа Светлана не ожидала. Но все же каким-то шестым чувством она понимала, что еще в самом начале ее безумной связи с Анатолием не ждала ничего хорошего. Но зачем-то дал же Бог ей эту любовь. Неужели только для того, чтобы загнать ее в тупик? А из тупика, как известно, всегда есть выход – один из них в пропасть. Так Светка все эти годы в пропасть и летела, пытаясь хоть за что-то ухватиться. Были минуты отчаяния, когда ей просто не хотелось жить. Мужа-кормильца посадили в тюрьму, Альберт помахал ручкой и в самый ответственный момент оставил ее один на один с бедой. А Анатолий? Анатолий стал калекой. Сколько она пролила слез, вымаливая у Неба его спасение. Уверяла и клялась в своей любви и преданности. Обещала выходить его всем своим теплом и вниманием. Но неужели Бог помог ей, чтобы дать такое испытание: лицезреть немощность любимого человека?

После того страшного дня, две недели Анатолий был между жизнью и смертью. Находился в небытии, то бредил и метался, то смирено лежал, дожидаясь своей участи, то как умалишенный крушил дорогостоящую медицинскую аппаратуру. Он переходил из одной крайности в другую, точно маятник часов раскачивался над его больным телом и истерзанной душой.

Но время все расставляет в нужном порядке и гармонии. И вот постепенно амплитуда колебаний маятника над головой Анатолия стала снижаться, и стрелка часов уверенно показала – жизнь. Теперь Анатолию Солодовникову предстояло еще два месяца бороться за место в этой жизни. Но, увы, сектор приз – здоровье и счастье – ему не выпадал. Одна из шести пуль, выпущенных из автомата Василия, задела нервное окончание шейного позвонка, сделала шею неподвижной и навсегда склонила голову к плечу. Одна из шести превратила красавца мужчину в уродливое существо. И как Светлана ни боролась с собой, как ни пыталась разжечь в своей груди пламя прежней любви, сделать этого так и не смогла. Она дружески улыбалась Анатолию при встрече, с участием спрашивала: «Как дела?» Но все, что раньше их так роднило, было безвозвратно утеряно. Утеряно навсегда.

Анатолий тоже переживал перемены в их отношениях. Только для него это было в несколько раз больнее. Предательство – это ведь не всегда только подлость. Анатолий не смог принять и простить и вскоре из института уволился. Светка после его ухода иногда по ночам плакала, но уже не по Анатолию, не по той неповторимой любви, которая их связывала, а по своей уходящей молодости…

Кридин ждал ее в вестибюле, сидя в кресле перед кабинами лифта. Светлана не могла понять, то ли Александр Григорьевич так сосредоточен, то ли ему нездоровиться. Взгляд отрешенных стеклянных глаз, устремленных в одну точку, болезненная желтизна кожи делали Кридина похожим на восковую фигуру.

– Понкратова, иди сюда, – восковая фигура Кридина словно ожила и поманила пальцем.