Александр Сиваков - День восьмой. Том первый

– Вы так и не узнали, как зовут девочку, откуда она?

– Нет. Скорее всего, она глухонемая. За всё то время, что мы катались по городу, она не сказала ни одного слова. И даже не оборачивалась, когда я что-нибудь спрашивал.

– Этого ещё не хватало! – Упавшим голосом прошептала воспитательница. – У нас уже есть одна немая девочка. Уж мы с ней мучаемся, мучаемся…

«Мучаются?! Со мной?!» – Ирина от возмущения чуть не вскочила с постели, но вовремя опомнилась и осталась лежать. До её сознания медленно доходил смысл слов, которые сказал собеседник Людмилы Ивановны.

Дыхание у неё перехватило. Такого огромного восторга она не испытывала, наверное, никогда в жизни. Ведь так просто не могло быть, чтобы внезапно появившаяся среди ночи девочка в этой спальне девочка оказалась такой же, как она сама, разве что Ирина просто не говорила, а новенькая не только не говорила, но и не слышала. Но это всё мелочи. Если только захотеть, подружиться можно было с любым человеком, пусть он будет хоть тысячу раз слепой, глухой и немой. Вон Ирина за все годы их дружбы ни слова не сказала Вике, да и Вика большей частью постоянно молчит, меж тем они подруги – водой не разольёшь.

Как же всё оказалось странно! Только полчаса назад Ирина ни о чём таком не думала, а сейчас готова отдать всё, лишь бы подружиться с девочкой, которую никогда даже не видела.

Как быстро иногда всё меняется!

– У вас нет никаких подозрений, откуда она?

– Ни малейших. Я же говорю: сидела на скамейке в парке под проливным дождём. Будто с неба свалилась.

Они вышли из спальни, и некоторое время вполголоса разговаривали в группе. Ирина со своего места слышала только звуки голосов, а о чём они говорили – это было неясно. Вскоре мягко закрылась дверь и на лестнице послышались удаляющиеся шаги.

Девочка прижалась ухом к стене.

Хлопнула входная дверь.

Ирина с облегчением откинулась на подушку. Незнакомец внушал ей чувство дискомфорта. С тех пор, как он появился в группе, девочка подсознательно всеми фибрами души желала, чтобы он ушёл.

– Проходи, милая. Осторожно, не споткнись, тут темно.

В ярко освещённом проёме двери показалась Людмила Ивановна, которая вела за собой новенькую. Девочка была худенькой и довольно высокой. Ирина смогла заметить и длинные, распущенные по плечам волосы.

Воспитательница подвела девочку к постели и отпустила её руку, чтобы откинуть одеяло; та так и осталась стоять с безвольно опущенной вниз головой, в неестественной позе, как будто собиралась сделать шаг, но так и не сделала.

– Тебе нужно отдохнуть. Вот твоя постель, ложись. Только сначала разденься. Тебе помочь?

Не дожидаясь ответа, Людмила Ивановна принялась расстёгивать тугие пуговицы на промокшей джинсовой куртке.

Тонкий силуэт девочки в темноте казался Ирине хрупким и почти полупрозрачным. Она даже потёрла глаза.

Людмила Ивановна раздела новенькую, уложила её в постель, накрыла одеялом и присела рядом на краешек кровати, участливым голосом шепча что-то такое, что приходит на ум любой матери у постели больного ребёнка и что потом очень трудно вспомнить.

Девочка накрылась одеялом с головой. Это было первое движение, которое она сделала сама.

– Ты не хочешь сказать, как тебя зовут?

– Нет! – Глухо донеслось из-под одеяла.

Ирина подумала, что ослышалась. Но больше говорить было некому. Это была новенькая.

Воспитательница тоже слегка опешила.

– Что? – Наклонилась она.

Голос её дрогнул.

– Уйдите отсюда! Надоели!

Людмила Ивановна порывисто встала. Резкость этого движения выдала её растерянность.

– Ты умеешь говорить?

– Нет, не умею! – съязвила в ответ девочка. – Вы меня оставите в покое или нет?!

– Ну… ладно, спокойной ночи! – Лицо Людмилы Ивановны было освещено наполовину, и Ирина разглядела, как оно при этих словах странно дёрнулось.

Ирина опомнилась от первого удивления и рассердилась. Мало того, что новенькая оказалась не глухонемой, так она ещё и Людмиле Ивановне нагрубила – самой лучшей воспитательнице в детдоме.

«Нет, она плохая! – Решила Ирина, думая о новенькой. – Ещё похуже некоторых. С чего я решила, что она хорошая? Хорошие сюда редко попадают»

Ирина взглянула на часы, увидела, что уже двадцать минут первого. Она повернулась к стене и попыталась уснуть, но сон упорно не шёл к ней.

«Посмотрим, каково тебе завтра будет! – Подумала девочка, сжимая кулаки. – Все вы сначала такие крутые. Ты ещё не знаешь, какие у нас ребята тут. Мигом тебя приструнят! Людмила Ивановна добрая, она ничего не сделает. А вот придёт завтра Ольга Дмитриевна, и сидеть тебе, милочка, в кабинете директора. Чтобы знала, кого и куда посылать. А Андрей Васильевич с такими разговаривать умеет»