Тина Вальен - Русская сага. Выбор. Книга первая

Поздний вечер… Какой телятник? Зина из последних сил добрела до него, распахнула дверь и увидела на сеновале мужа с полуодетой молодухой. Этого она ему простить не смогла. Основательно потрепав соперницу, Зина ушла жить к подруге Марии.

Мама теперь ходила на работу в поле, и Ина, ещё очень привязанная к её юбке, часто бегала к ней. Зине было скучно… И вот перед взором полевой женской сборной предстаёт видение: Зина едет навестить подругу на лошади, сидя почти на хвосте, ибо там самое мягкое место. Смеяться над ней бабы поостереглись. «Еврейка, она и есть еврейка», – прошептал кто-то, но с некоторым уважением к её бойцовским качествам.

Не дождавшись от мужа искреннего покаяния, Зина подала на развод и уехала в Москву, а он сделал последнюю попытку для примирения, оставив дочь у себя. Он надеялся, что к дочери мать обязательно вернётся. Так мама осталась без задушевной и очень умной подруги. Дружба с Ниной была совсем иной.

Ина тоже скучала по тёте Зине, которая удивительным образом могла говорить на равных даже с детьми. Наступила зима, все с нетерпением ждали её приезда. Дима страдал и часто приходил к ним в гости с дочкой. Как-то ужинают они все вместе, маленькая Лида топает ножками по ковру, Дима вслух гадает, когда нагрянет Зинуля, а мама предлагает:

– А давайте спросим у детей, они предчувствуют. Ина, когда приедет тётя Зина?

– Пусть Лида скажет!

– Лидуша, когда мама приедет?

И малышка выдаёт: – Завтра!

Все засомневались, а Зина приехала на другой день, и в доме наступил праздник. Она тормошила Ину и дочку, заставляла их петь и плясать, рассказывала все новости столицы, завораживала воображение зоопарком и планетарием. Ина верила ей и мечтала… о Москве. Дима не мечтал и согласился на развод. Тётя Зина ещё несколько раз приедет к ним в гости, последний раз – на новоселье, а потом надолго пропадёт. Ина училась в шестом классе, когда мама получила радостное письмо от подруги: «…вышла замуж, живу в прекрасной квартире, жду всех вас в гости».

К этому времени и в их семье прибавилось счастья: по полу топал трёхлетний карапуз. Летом с братиком сидела Ина, поэтому на зимние каникулы мама решила отпустить её в Москву! К тому времени поизносятся все заграничные вещи Ины, и мама растерялась:

– В чём тебя, доченька, отправить в столицу? Надо бы новое пальто купить, но на него денег нет.

– Мам, а почему у нас постоянно их нет?! – возмутилась Ина.

– Доченька, сама не знаю. До войны жили на копейки, после неё – тоже. Все мечтали, что после нашей победы они появятся, но так почему-то не произошло. Счастье, что мы попали в Китай и купленной там одежды хватило на много лет. И надо было тебе так истрепать шубку на горках!

– Мам, поехали со мной. Тётя Зина всех пригласила. Наденешь свою шубу, берет и меховые ботинки на каблуках, которые мышь чуть подпортила, но ты всё равно будешь красавицей! – уговаривала Ина маму.

Мама в ответ вздохнула и сказала:

– Не могу! Папа один не справится, да и какая из меня сегодня красавица?

Ина не хотела с этим соглашаться, хотя мама уже ничем не отличалась от деревенских баб, и всё реже звучал её неповторимый заливистый смех. Тогда маме не было и сорока лет.

Дима женится, и у Зины будут счастливые годы рядом со вторым мужем. Для Ины она так и останется особенной женщиной.

Педагогическое оружие: пистолет Макаренко.

После переезда в деревню прошли зима с летом, в конце которого их семья переехали в свой дом. В сентябре 1956 года Ина пошла в первый класс четырёхлетней школы в своей деревне. Два чётных класса вела Елена Васильевна, её первая учительница, два нечётных – Мария Дмитриевна. Первая, дама лет тридцати, была высокой, худой и очень нервной, даже злой. Вторая дама, лет пятидесяти, наоборот была очень толстой, флегматичной и какой-то равнодушно отстранённой.

С первых дней в школе Ину водили по всем классам для демонстрации великолепной памяти и выразительного чтения. Она знала наизусть стихи почти всех детских классиков. Первое потрясение случилось во втором классе и запомнилось на всю жизнь.

Дома папа с мамой её любили и баловали. Обычно утром после сна, когда мама уже суетилась у печки, Ина ныряла в родительскую кровать к папе и требовала почесать ей спинку. Папа с улыбкой подчинялся, а она блаженствовала, навсегда оставаясь папиной доченькой.

Первый раз её ударили в школе. Однажды, ещё тёплым сентябрьским утром, Мария Дмитриевна, живущая при школе, выстроила всех школьников на зарядку. Смешно вспоминать, как она при своём огромном животе тоже пыталась достать руками носки ботинок. После окончания оздоровительной процедуры учительница сказала: