Терентiй Травнiкъ - Благодарение. Духовная поэзия

Сколько бусинок на ветке!
Это капельки дождя
Так пугливо-незаметно
По-весеннему висят.

Вдруг срываются, сверкая,
Тихо стукаются в наст.
До чего ж весна близка мне
Этим плачем каждый раз!

Нет ничего отрадней – создавать,
Когда в тебе неведомая сила,
Способная вулканы зажигать,
Становится послушно-укротимой.

Нет ничего отрадней, чем творить,
Когда души коснется беспредельность,
Твоей надежды тоненькая нить
Натянется канатом корабельным.

Нет ничего отрадней, чем любить,
Всегда на волю Божью уповая,
Найти себя и с этим просто жить,
Творя, надеяться и верить, создавая.

Надев желточные платочки,
Мать с мачехой пришли на бал.
Подснежник стройный
в фалдных листьях
Главой приветливо кивал

Входящим модницам цветочным,
Красавицам из деревень.
И лился солнцем день апрельский,
Весенний, славный, теплый день.

Шмель по-купечески неспешно
С атласной лентою летал,
Касаясь примул безмятежных,
Им поцелуи раздавал.

А те, стыдливо прикрываясь
От взоров веером своим,
Понравиться шмелю пытались,
И даже иногда шептались
О чем-то потихоньку с ним.

Краснели божии коровки,
Заметив шалости шмеля,
Фиалки ёрзали в обновках,
И клеились к ним тополя.

А на поляне неумело,
«Промазав» где-то ноту «ля»,
Апрельская капелла пела,
И колыхалась в такт земля.

Сорвался с колокольных юбок
Апрельный звон и полетел,
Сначала вверх, потом по кругу,
В алтарь, притвор и за предел,

За край церковного погоста,
В поля, леса, за облака,
Так бестелесно-чудоносна
Летела песня языка;

Касалась неземной любовью,
Такой открытой и простой,
И устремлялась вся на волю,
На волю Божию весной.

И слышалось мне в тех словах:
«Благословенна ты в женах…»

Мураново, Абрамцево, Хотьково —
Для сердца заповедные места.
Я начинаю каждый раз по новой
Писать вам письма с белого листа.

И в девятнадцатом гуляю по аллеям
Я васнецово-тютчевской весны,
И чувствую, как без вина хмелею
От нежной фортепьянной тишины.

С открытого окна, с балкона
Почти что шепотом
стекает нежный вальс,
Переплетается с листвою полусонной
И путается в ней, как в первый раз.
Но солнце ласково легато продолжает
На все три четверти
раскинув тишиной,
И ноты, улетая в небо, тают,
И разливается аккордами покой.

Апрельским предрассветным часом
Под бубенцовый звон кадил
Явился деве трубным гласом
Посланник Божий Гавриил.

Отныне утром темно-синим
Под мерный благовест церквей
Идет архангел Гаврииле
По милой Родине моей.

Помилуй, Господи, помилуй
И сохрани Святую Русь!
Логов бескрайних молчаливость
И рек излученную грусть,

Холмов бугристых перекаты
И гладь распаханных полей —
И вдоль дорог скривные хаты
Под увенчание церквей.

Так возжигало колокольни
Седьмоапрельское тепло.
Сияла даль свечным раздольем
Воспламененных куполов.

Ведь он скоро уйдет,
мой любимый Апрель,
По-английски, под первое мая,
Незаметно в окно, как всегда, ускользнет,
Напоследок листву распуская.

Как подсохнет земля,
зашерстится травой,
Прочеканится солнце по небу,
И в оттеночность кобальт
войдет бирюзой —
Голубым Богородичным цветом.

Незаметно Весна приоденется в цветь,
Распестренную майскую ткацкость,
И пойдет по деревне птенцами звенеть,
И в садах с лепествой обниматься.

Льется бронзой по воздуху
песнь звонаря,
Куполится за пажитью храм,
И кресты многосолнечно в небо летят
С Вознесенской волной пополам.