Евгений Брейдо - Эмигрант. Роман и три рассказа

Андрей потом несчетное число раз убеждался, что в интервью все решает взаимная симпатия. Два человека увидели друг друга, почувствовали, что им хочется работать вместе – всё, победа. А если нет, самый подходящий костюм, лучшее резюме и глубокие знания не помогут.

Едва придя домой, он тут же написал Ане. Они успевали иногда обменяться по мейлу двумя-тремя письмами за день.

From: Андрей To: Анна Tuesday, February 27, 2:44 PM

Моя дорогая любимая Аниша!

Самое непонятное ощущение – что тебя нет рядом. Другой край света, другое пространство, время – это все ладно, но почему здесь нет тебя?! Я же не умею без тебя жить. Очень пусто и больно, но пусть это хоть будет недолго, ладно?

Про страну пока ничего не знаю, но город этот ни на что не похож: он так многолик и многослоен, что только покажется, будто ты что-то подсмотрел и понял, как он поворачивается к тебе другой и совсем незнакомой стороной. Я очень много хожу пешком и никак не могу остановиться. Нужно что-то делать, как-то начинать жить, а мне просто интересно, и любопытство то и дело берет верх над здравым смыслом.

Снял маленькую квартирку, по здешним меркам очень дешевую, хотя и на полтора месяца нет денег за нее платить. Нашел на улице приличный почти новый диван, стол и кожаное кресло. Люди выбрасывают. Пока можно жить. Но если не найду работу – скоро катастрофа.

Русской речи слышу пока больше, чем английской, и она дивно причудлива, это целый брайтонский диалект – роскошная идишистская интонация местечкового русского, пересыпанного английскими словами, с русскими, естественно, суффиксами. Окружающие предметы гордо щеголяют английскими именами, как портовые красотки иностранными обновками, а некоторые американские глаголы изо всех сил стараются обрусеть. Звучит очень забавно, хотя и чудовищно временами. Прачечная становится лаундри, вечеринка пари, заём лоном, встреча митингом. То и дело слышишь «залокай дверь», «проранай программу», «возьми экзит», «ты уже отсэйвал текст?» и классическое «наслайсайте мне вон тот писочек колбаски». Это уже эмиграция, моя дорогая, ее язык и стиль. Иной раз выразителен необычайно. Деваться некуда, придется жить, терпеть.

Пожалуй, надо написать статью про чудный этот пиджин, вот только когда?

Пиши – что делаешь, думаешь, где бываешь.

А

From: Анна To: Андрей Wednesday, February 28, 2 AM

Привет, Андрюша, дорогой, милый, любимый!

Тебя как-то сразу очень и везде не хватает. Все куда-то идут вместе, что-то планируют, делают, а я одна. Ты очень нужен, я совсем не привыкла без тебя. И непонятно, когда тебя увижу.

Пиши подробно обо всем, что видишь и слышишь, очень хочется понять, что такое твоя Америка и что тебе нравится в ней. С тех пор как ты уехал, думаю об этом непрерывно, не люблю ее (она нас разлучила, пусть временно) и хочу представить себя там и стать частью той, далекой пока от меня нашей жизни.

В твоем институте мне внезапно выдали твою последнюю зарплату, так что я вдруг чуть-чуть разбогатела. Все спрашивают про тебя, а мне, в сущности, нечего сказать. Оба твоих отдела в полном составе передают привет.

Мои психологические консультации внезапно пошли полным ходом. Ходят девочки, которые хотят замуж и свято верят, что я им в этом помогу – одной как раз помогла, и теперь от них нет отбоя, – а кроме того, мамы, у которых проблемы с детьми-тинейджерами, супруги, если им самим не разобраться в собственных отношениях, и все прочие. Я как-то без особых усилий становлюсь модным психологом, а мне это сейчас совсем не в радость.

Была на репетиции нового спектакля у Фоменко – «Семейное счастье» по повести Толстого (сам Л. Н. ее не жаловал и, думаю, справедливо) – и поняла, насколько же наша с тобой жизнь интересней, счастливей и проще, чем была у него. А мы так и не научились ценить божий дар легкости и совпадения желаний.

Твои заметки о русском языке в окружении английского забавны, остры и, наверное, точны, но, похоже, так было всегда. Посылаю тебе монолог из стихотворения Маяковского «Американские русские», опубликованного в сборнике «Стихи об Америке» 1925 года.