Марина Садыкова - Зарисовки

Кто-то опять пошутил. Глупо, невпопад. Ничего не меняется.

Как она устала. Устала от бессмысленных разговоров, от бесцельных метаний. Устала ждать. Мучить себя вопросами: «Как он там? Все ли у него в порядке?» Никто не ответит. И даже близкие друзья не смогут дать ответа. Бесполезно.

Опять те же шутки. Неужели это смешно? Она снова погрузилась в свои невеселые думы. Сколько времени прошло со дня их встречи? Не вспомнишь. Любовь вспыхнула разноцветной искрой и… погасла. А где же звезды? Водопад чувств? Где?

Какой он безжалостный! Хотя… уже все равно. Бесполезно пытаться вернуть любовь. От нее остались лишь стихи и несмешные шутки.

Несколько строчек, написанных им второпях… Такие простые, такие знакомые слова… Но непонятные. Что хотел сказать он? Какую мысль таит это послание?..

Может, сожалеет? Просит прощения? Или надеется на что-то… Как знать?..

К чему ворошить прошлое? Пусть сгорят угольками несбывшиеся мечты. От пепла нет боли. Нет страданий. А жизнь продолжается. И ничто не в силах уберечь от перемен. И от пепла.

Так странно и удивительно. Так спокойно. А ведь казалось, что будет иначе. Дрожание рук, кривая улыбка, и тоска, и… слезы… но нет, все привиделось. Снова цепляешься за память, за боль. За то, чего нет.

Отгорело, умерло. Больше не полыхает пожар, кругом – тишь. Но и птиц… Нет птиц в душе. Лишь скупое равнодушие окружающего мира и воспоминания о любви, чистой, верной, сказочной не дают покоя. Как глупо! Почему люди убивают все святое, что в них есть?..

Почему он убил ее любовь?..

Широко раскрытыми глазами. Смотрела вперед, забыв об осторожности. Как она хотела забыться, и, наконец, она… свобода! Чувство непередаваемого восторга… А по бокам машины проносились дома, мелькали километры…

Как восхитительно это ощущение! Над головой – небо… Голубое, чистое, манящее… Поперек дороги лениво полз снежный дракончик… Как он равнодушен! Ему не оценить этой свободы… Как он несчастен!

А впереди – дорога. Скорость перевалила за сто двадцать. Дух перехватило от бешеной круговерти. Как пьянила эта удаль! Неужели это реально?..

Кто придумал эту глупость? Кто сказал, что мужчины не плачут? Какой безумец наложил это вето?

Сердце снова разрывалось. От любви и боли. Как непривычны были его слезы. Как глубоко ранили его слова.

Это была исповедь, долгая, тяжелая, полная неизбывной тоски и страдания. Это был зов к прошлому, мольба о прощении. Горе, накапливаемое годы, вылилось в непрерывный поток слов и слез. Он взывал к любимому ребенку, обрушивая свои признания, словно камни в пропасть. Пропасть, ставшей памятью… и болью.

Она стояла в темноте, укрытая черным небом, холодным мраком и одиночеством. Неподвижная, молчаливая, гордая. Стояла, напоминая изваяние, идол, которому так раболепно поклонялись в древности туземцы.

Только она не была идолом. А была… живой. Познавшей трепетное счастье и горечь разлук, познавшей жизнь в ее сумасшедшем вальсе. Нет, она не была святой. Даже может, грешницей была. Распутной, бесшабашной, неугомонной…

Холодный ветер растрепал ее шелковистые пряди. Но она продолжала стоять, все такая же далекая, красивая, недоступная.

Иногда на нее находила ужасная депрессия. И сейчас был такой момент. Зачем она снова воскрешает в сердце былую любовь, зачем мучит себя воспоминаниями? Почему так сложно забыть о нем?

Ответ, конечно же, ясен. Она никого так не любила, как его. Никого и никогда. Это был такой восхитительный опьяняющий плен. Сердце так сладко ныло в груди, глаза сияли, даже мир, окружающий мир, стал лучше. Разве такое возможно?

А сейчас… Пустота внутри. И не хочется никого видеть и знать. Она замкнулась в себе, закрылась от людей, спряталась от жизни.

Как она тоскует по тому времени! Боже, как тоскует! Ведь тогда был смысл ЖИТЬ. Жить для того единственного, кто зажег ее сердце любовью. Как же трудно позволить себе быть счастливой… без него…

И снова ее раздирала жгучая боль, снова она звала… звала его…

Она с удивлением взглянула на него. Словно видела впервые. Ей стало даже немного страшно. Как такое могло случиться? Когда?

Какие жуткие вещи он говорил! Неужели он серьезно? Она молча слушала, подавляя в себе желание обнять его, успокоить. Сделать все, чтобы он не говорил этого!