Дмитрий Завадский - Дневник в будущее

Я издал свою первую книгу. Я не поднял гордо голову, не стал думать о том, что я чего-то добился, я просто сделал то, что мог, то что у меня делать получалось, на мой взгляд. Я, как и раньше, ждал что вот-вот и мое творение «выстрелит», обретет популярность и изменит жизнь людей к лучшему. Я издал вторую. Стопка напечатанных книг по сей день лежит у меня дома и я совершенно не знаю, куда их деть.

А потом я просто понял, что занимаюсь не тем, если хочу популярности или известности. Но я тут же перебил себя, убеждая в том, что я занимаюсь именно своим ремеслом. Я с самим собой сошелся на том, что мне не нужна популярность. Я дописал эту строчку и признался самому себе в том, что не умею обманывать. Нет, я умею, конечно же, но не хочу. Скажите, вот какой вы мастер своего дела, если ваши труды никто не знает? Для чего вообще делать, если не для признания? Неужели для того, чтобы тешить свое эго? Или же может относиться к этому как к хобби?

Я уже понял, что вам это не интересно. Значит, нужно рассказать вам какую-нибудь историю. Было дело, гулял по городу с одной прекрасной мадам. Я рассказывал ей о том, о сем, веселил ее, гладил по ее широкой спинке, а она в ответ весело щебетала. Мы шли по пешеходной дорожке и в упор столкнулись с мужчиной в самом расцвете сил. Он был похож на колобка, но довольно-таки крепкого. От него явно разило алкоголем и он явно хотел излить свою душу. Грех не выслушать такого человека, особенно, если я никуда не спешу и он подходит с добрыми намерениями. Оказалось, что родственная душа – он писал в какую-то газету или журнал, я не смог понять, куда именно, да и неважно это было. Как оказалось, он бывал в горячих точках и за его спиной не одна боевая операция в Афганистане. Как оказалось, он уже был пенсионером. Жаловался на то, что платили за творчество не густо и пенсия была небольшая. Рассказывал, как соседнюю роту или какое-то подразделение вырезали, так называемые, «духи». Говорит, приходят они на место их расположения и головы ногами переворачивают: своих пытаются узнать. Несколько кучек голов лежит перед ним, подписанных вроде «Минск, Витебск, Брест». Негодовать начал мужчина, говорил, души изливает, а они ему копейки. Стал расценки на головы называть и подвел итог: «Лучше бы я поехал назад, я за две недели голов нарежу больше, чем тут за четыре месяца получу зарплат». Потом отошел, но вернулся, во весь голос спел песню какую-то, крепко пожал мне руку, взглянул в глаза и пожелал от души всего хорошего. Удалился.

Я долго думал над этой ситуацией. Вспоминал каждый раз эту историю, когда в своем городе видел лиц кавказской национальности – они арбузами торговали. Вспоминал, потому что он рассказывал, что эти самые кавказцы любили пообщаться по душам, когда к ним он подходил в роли покупателя. И каждый раз этот мужчина смотрел им в глаза и говорил о том, что ненавидит их и готов голыми руками душить, как душил каких-то —надцать- лет назад. Продавцы ему даром арбузы отдавали, но он говорил, что у него есть деньги заплатить и он никогда в жизни не возьмет подачек от тех, кто убивал его товарищей. Я бы и сам ему последнее отдал, после того, как в глаза ему посмотрел. Ничего особенного я там не увидел, если честно, это был обычный взгляд смерти. Но сколько ни смотри в них, все равно жутко.

И вот в какой-то момент я стал делить все на «серьезно» и «не серьезно». И каждая утрата теперь была не такой тяжелой, поскольку было с чем сравнивать – с прошлым ли, с возможным настоящим ли. То, чем я занимаюсь – серьезно. То, как на это реагируют – не серьезно. То, как я на это реагирую – серьезно. Не хочу ничему кого-либо учить, это стало не серьезно. Человек сам способен находить то, что ему нужно, видеть то, что он может и хочет видеть. Недавно мне подарили билет на концерт народного ансамбля, выступающего в моем городе. Дареному коню в зубы не смотрят – так у нас говорят, я и пошел. Посмеялся, погрустил, поразмышлял, через сорок минут вышел и, взглянув на стоимость билета, понял, что я не заплатил бы ни чуть-чуть за поход на такое мероприятие, поскольку все это не серьезно. Так же и понял то, что мой театр в принципе нравится далеко не всем и далеко не каждый сюда заглянет даже и с именным приглашением. Я бы обиделся конечно, как раньше, но не могу – это не серьезно.

Было около полутора часа ночи, по обыкновению своему я не спал и думал, чем заняться. В принципе, чего уж там: я постоянно сижу в социальной сети и переписываюсь с разными людьми, узнаю их поближе, изучаю сам факт противного нутра в каждом человеке, ставлю опыты, эксперименты. Шучу. Просто убиваю время и надеюсь, что скоро все изменится. Но насчет экспериментов и опытов не шучу. В сети завязалось общение с одной девчонкой, она по возрасту точно не старше, чем у меня не больше, а именно, не больше двадцати. Поскольку у нее были отношения с молодым человеком, я решил попросить ее познакомить меня с какой-нибудь симпатичной подругой. Точнее сказать, она мне не нравилась как девушка, так что наличие ее парня даже и не играло никакой роли. И вот она мне сбрасывает интересную ссылку на интересную персону: такая модная полуспортивная девочка, в красивом платьице и на каблуках, с поджатыми губками, и стоит на ковре в комнате. Ну да ладно, всякое бывает. И мне моя собеседница говорит, что это ее лучшая подруга, с ней она училась в школе, а сейчас она живет и учится в Бресте.