Ания Мусурепова - Притяжение сердец. Холод в его сердце

Я хотела закричать, но весь этаж услышит. К тому же, я не могу показать слабость перед ним.

– Запомни раз и навсегда! Ты не имеешь права, даже смотреть в сторону других парней, без моего разрешения! Только я и мои друзья!

Я тихо застонала, отворачиваясь от него. В какой-то момент, я уже не чувствовала его рук, и его тела, отчего рухнула на пол. Ноги и руки дрожали, не в силах поднять меня. Горячие слезы обжигали лицо, подкатил неприятный ком к горлу. Куда я попала? Он только что запретил мне общаться с людьми. Он не имеет права, указывать с кем мне проводить время. Он поджидал меня здесь, ненормальный!

– Кристен! – с ужасом, увидев меня, подбежала Фэй.

Она помогла мне дойти до комнаты. Осмотрев мои плечи, она намазала какую-то мазь, на синяки. У меня чувствительная кожа, при малейшем ударе, сразу краснеет, потом появляются синяки. А тут такое.

– Грэм хороший. Он тоже элита, но помогает всем. Его друзья такие же, как он. Он сможет защитить тебя. Кристофер не сможет ему навредить, – мы пили кофе, когда я рассказала о случившемся.

Фэй молча слушала, временами вздыхала, и жалостно смотрела на меня.

– Есть причина? – глотнув кофе, спросила я.

Фэй заерзала на кровати, потом слегка улыбнулась.

– Они братья, сводные.

Не может быть. Как у такого вежливого и заботливого парня, может быть такой бесжалостный и бесчувственной брат? Я была в шоке от услышанного. Хотя, я ведь заметила в них сходство.

– Он тебе нравится, – с улыбкой, я посмотрела на нее.

Она отвела взгляд на кружку в руках, и покраснела. Определенно, это так.

Всю ночь, я вошкалась, просыпалась при каждом шорохе. Куинс смог запугать меня, посеять страх в моем сознании. Что является причиной такому поведению? Почему в нем так много злости и ненависти к людям? Ко мне? Не успела приехать, как уже нажила себе врагов.

– Папа! Ну наконец-то, ты ответил, – проходя по коридору, я дозвонилась до отца.

– Милая, как ты? Прости, я был занят. С тобой все хорошо? – голос папы был взволнованным.

– Да… все хорошо. Книга… я прочту ее сегодня, – остановившись возле кабинета, сказала я.

– Крис, знай, я тебя люблю. Чтобы ни случилось, помни об этом.

Я нахмурилась, что-то не так. Папа чем-то встревожен. Его слова, и голос мне не понравились.

– Пап, что ты скрываешь от меня? – подозрительно спросила я.

Послышались шорохи в телефоне, и связь стала пропадать. Вдали кто-то называл мое имя, и я задрожала. Что у него там происходит?

– Берегись его, не позволяй причинять боль. Когда ты найдешь его, беги подальше. Детка, попытайся спрятаться, выживи, – едва слышно, ответил папа.

– Пап? Что происходит? Пап! Папа! – кричала я в трубку.

Ответа не последовало, лишь скрип железа, и тишина. Может авария? Боже, что делать? Мне нужно к отцу. Я должна узнать, что произошло. Я судорожно набирала номер отца, но он не поднимал трубку. В голову лезли самые страшные мысли.

– Ты так кричала, что-то случилось? – от голоса позади, я подскочила.

Обернувшись, увидела Грэма. Вид был обеспокоенным. Кажется, он шел в кабинет, но увидел меня, и остановился. В руках пару книг и тетрадей, и новая карточка.

– Прости, просто… – слезы наполнились, я часто заморгала.

Грэм осторожно подошел, и легонько приобнял меня.

– Тише, тише. Что случилось? Что-то с твоим отцом? – поглаживая мои волосы, он пытался успокоить меня.

Я уткнувшись в его плечо, тихо заплакала. Это странно, я его едва знаю, но он казался таким родным. Сейчас, он мне близок. Хочется рассказать ему обо всем, что тревожит. Но вот, этот момент портит появление самого дьявола. Чуть подняв голову, я увидела, как Куинс идет в нашу сторону.

– Грэм… – прошептала я, отстраняясь от него.

Он сразу понял, что ставит меня в неловкое и опасное положение. Немного напрягаясь, парень обернулся. Я вытерла слезы тыльной стороной, дрожащей руки, и хотела забежать в кабинет. Но этот устрашающий голос, вызывающий во мне дрожь, заставил остановиться.

– Стой!

Я так и замерла на месте. Сердце начало стучать сильнее и больнее, пульс участился, угрожая полопать вены. Внутри все похолодело, словно я проглотила кусок льда. Я медленно поворачиваюсь к ним, и встречаюсь со взглядом угольных глаз. Таких черных, что всю душу накрывает тьма. В них нет ничего кроме презрения, гнева и ненависти. В них невозможно разглядеть свет, хоть какую-нибудь частичку человечности.

– Не смей трогать ее, – голос Грэма звучал так грубо, что меня передернуло.