Мика Варбулайнен - Тайна браслета Изольды. Мистическая история

Луч солнца, пробившийся сквозь щель в плотных шторах на окне, коснулся лица спящего Павла, пробежался по одеялу и упёрся в замысловатый узор на обоях. Павел открыл глаза и повернул голову в сторону часов. Было девять утра. Он потянулся, потом накрылся с головой одеялом и повернулся к стене. Вставать не хотелось. В голове медленно восстанавливалась картина прошедшего дня. Он вспомнил об украшениях, найденных под паркетом, о странных видениях, преследовавших его в течение всего предыдущего вечера и к нему в душу, тонкой змейкой, опять стала заползать тревога.

– Что же это в конце-концов со мной происходит? – задавал уже в который раз мысленно, сам себе, вопрос Павел. Объяснения не было. Наконец он вспомнил про Иннокентия, к которому собирался наведаться в гости и потолковать о ценности странных украшений. Эта мысль окончательно пробудила его ото сна и он, резко откинув одеяло в сторону, сел на диване. Нашарив ногами тапочки, встал и отправился по обычному утреннему маршруту, которому он дал шутливое короткое название – ТВК, что означало, соответственно: туалет, ванна, кухня.

Наскоро перекусив, он положил украшения в первый попавшийся полиэтиленовый пакет, засунул его в сумку и спустился во двор, где был припаркован его «Опель». Через несколько минут он уже мчался в сторону метро «Чернышевская», мысленно проклиная то и дело возникающие пробки. Наконец он добрался до Фурштатской. Остановив машину у дома двадцать пять, Павел вышел из машины, щёлкнул сигнализацией, а потом направился в сторону арки, ведущей во двор дома. Найдя нужный подъезд, Павел поднялся на второй этаж и оказался возле дверей квартиры номер семь.

Павел нажал кнопку звонка. За дверью раздался грозный собачий лай, а затем мягкий мужской голос произнёс:

– Рубин, тихо. Не шуми. Кто там?

– Извините… Иннокентий здесь живёт? – отозвался Павел.

– А кто его спрашивает? – поинтересовался мужской голос.

– Ещё раз извините за беспокойство, я от Михаила Геннадьевича… Павел. Павел Васнецов меня зовут…

Послышалось щёлканье замка, дверь отворилась, и на пороге появился седовласый мужчина почтенных лет, держащий за ошейник огромного дога.

Дог оскалился, показав гостю острые желтоватые клыки. Мужчина окинул взглядом с ног до головы непрошеного гостя, вопрошающе посмотрел ему в глаза.

Павел, с опаской посматривая на пса, произнёс:

– Ещё раз, простите за беспокойство… Я от Михаила Геннадьевича, – кивнув в сторону собаки, добавил – Солидный зверь.

Мужчина улыбнулся, потрепав собаку за холку:

– Да, молодой человек, без хорошего охранника в наше время… не обойтись. Проходите, раз от Михал Геннадича, – он сделал характерный жест рукой, приглашая Павла войти.

– А… охранник, как? Не против будет? – Павел опять кивнул в сторону пса.

– Охранник… без моей команды с места не тронется. Проходите, – мужчина посторонился, дав команду собаке – лежать. Пёс послушно улёгся у входной двери.

Павел оказался в прихожей, попытался снять обувь, но хозяин, заметив намерения гостя, предложил пройти так, не снимая ботинок. Павел проследовал за ним в просторную комнату.

Комната – это было мягко сказано, скорее – это был зал – большой просторный зал. Стены в нём были увешаны старинными картинами, между окнами, в простенках стояли огромные вазоны, из которых тянулись ввысь замысловатые декоративные растения: не-то, живые, не-то, искусственные – понять было невозможно, но было очень красиво и элегантно. Шторы на окнах, словно театральные занавесы, были изящно задрапированы, на потолке, переливаясь всеми цветами радуги, красовалась роскошная люстра, посередине комнаты стоял большой круглый стол, накрытый лёгкой светлой скатертью, вокруг стола, как в кабинете министров, расположились шесть стульев с высокими королевскими спинками. Завершал интерьер комнаты – старинный камин у стены, на котором стояли массивные бронзовые подсвечники. Хозяин квартиры, заметив, с каким интересом гость осматривает его обитель, пояснил:

– Люблю старые вещи. Знаете ли… Среди них мне дышится легче. Я – человек несовременный. Не могу принять всю эту скорость и суету теперешней жизни. Только дома душа моя отдыхает. А там, – Иннокентий махнул рукой в сторону окна, – там столько проблем, стрессов. Я и язву-то свою заработал из-за этой суеты… Кстати, Михал Геннадич, мне очень помог. Можно сказать, от смерти меня спас. Золотые руки у человека… А вы, случаем, не доктор? Или – художник? Фамилия у вас знаменитая… Васнецов, вы сказали? – Иннокентий с нескрываемым любопытством взглянул на Павла.