Олег Молоканов - Первое дело частного детектива Виталика

– На нашу съемную, куда же еще?

– А подружка-то, поди, страшная, – говорю.

– Подруга вполне сойдет, не волнуйся. Я ее видел.

Я, наверное, слишком мнительный, потому что, услышав его предложение, почувствовал какую-то неискренность, что ли. А вдруг меня ждет полный отстой? Но, с другой стороны, как убить завтрашний вечер, я не знаю…

– Согласен, – говорю. А вместо меня никто не хочет пойти?

– Что значит вместо тебя? Я же тебя приглашаю.

16 янв. Пишу дальше. Вечер оказался типовой, как и ожидалось. Бессчетное количество раз имел честь присутствовать. Оставляю на память пару строк, но строк осторожных, чтобы не спалиться. Мать в курсе, что я веду дневник, и хотя она не будет читать – все-таки кто знает? Я его всегда закрываю в ящике стола, а ключ ношу с собой. И, тем не менее, все равно кто-то сверху одергивает: «Вот это не пиши, мало ли»… Или я перестраховываюсь, или просто паскудно трушу.

Приезжаю. Корнеич и Катюня дома, а подруга ее завалилась через полчаса. Я с Катюней раньше не здоровался, знал только, что Серегина баба – и хватит. Вот и представил он меня, наконец. Теперь будем кивать друг другу при встрече. Подружку ее зовут Ира. Она постарше нас, если я что-то смыслю в определении бабского возраста, но весьма завлекательная. Сухое, что было на столе, цедили долго и нудно. Корнеич однажды подловил момент, когда бабы вышли на кухню, и хищно выпил полстакана водки из бара, а мне что-то неохота было. «Скучновато», – прокомментировал он свой поступок. Еще бы… Типовые беседы под хип-хоп, играющий как фон, – и больше ничего. Хорошо хоть, что бабы не пытались умничать. Когда мы попрощались, «по долгу службы» решил проводить Иру. Повезло, что живет относительно недалеко от меня. По дороге в основном молчали. Катюня, конечно, более общительная, а вообще хрен их разберет. Помялись у подъезда и сдержанно попрощались, хотя, как сказала, живет одна и могла бы пригласить зайти: время-то было еще детское. Благонравная. Да я бы и не принял приглашения, наверное. Все равно больше не встретимся. Мы ведь с ней были подставными лицами , и это умиляет. А почему? А потому, что девочке Кате не хватает общества своего избранника.

«А парень-то циничный! – подумал Виталик, почему-то вспомнив фразу Аллы Львовны о том, что Саша был мягкий и ранимый. – Может, бравирует сам перед собой? Ладно, еще не вечер, поплыли дальше».

21 янв. Все! Сдал последний экзамен. До 7-го числа – каникулы. Все-таки Москва – тесный город. Отмечали с пацанами окончание сессии в баре рядом с «Белорусской», я вышел в туалет и встретил эту самую Иру прямо у входа в женский. Даже имя сначала забыл, только во время беседы оно само по себе материализовалось. Я был малость навеселе и рискнул пошутить, что мы с ней были в тот ничем не примечательный вечер подставными лицами. Шутку она приняла положительно, и мы распрощались. Что-то она вскользь намекнула, что не прочь повторить встречу «в случае непротивления сторон». Я – всегда пожалуйста. Она была с коллегами по работе, человек 5—6. Мы с ней были у Корнеича с Катюней подсадными утками .

26 янв. Когда мне было 14 годков, я – как и все, наверное, ровесники – считал, что в силах переделать мир и вознестись на гребень славы. И придумал, что надо для этого сделать: совершенно произвольно и бессистемно расстроить струны у нашего домашнего пианино, произвольно и бессистемно нажимать на клавиши и записывать извлекаемые звуки на магнитофон. Я знал, что сложный музыкальный рисунок почти невозможно запомнить сразу. Например, лично мне композиции из прог-рока начинают нравиться после второго-третьего прослушивания. И никто не станет ими восторгаться, не прослушав энное количество раз, чтобы понять всю глубину. Поэтому и в моих сочинениях какофония будет казаться какофонией только на первый взгляд. А дальше слушатель привыкнет. Как в рекламе: показывай в ролике обычный унитаз сотню-другую раз – и для телезрителей он станет членом семьи. Это дело привычки. Вот и моя музыка налипнет на ухо, тем более что для ее сочинения не надо мучиться и изобретать какие-то гармонии. Надо просто сесть за инструмент, играть что на ум взбредет и записывать. Можно каждый день по шлягеру записывать, и тогда все будут говорить, что я чрезвычайно плодовитый композитор. Решил поделиться с матерью своими мыслями. Она все внимательно выслушала, а потом покрутила пальцем у виска.

Иванов зовет на пару деньков в пансионат. Он там проводит каникулы с компанией, которую я совершенно не знаю. Может, решусь, хотя не обещал.