Валерий Орлов-Корф - Характеры и судьбы

Санька пришел домой усталый и злой. Ночная смена, на которой он отработал семь часов, вымотала его. Три дня в неделю – не спать, а работать! И все – ночью! И это в восемнадцать лет; когда хочется к друзьям и подругам, когда танцы в парке, а потом провожание любимой, робкие поцелуи, какие-то глупые признания о чем-то несбыточном, а как это кружит молодую голову! А во всем виноват – велосипед! Мечта детства, сейчас может стать явью! Надо только продержаться всего один год на этой проклятой работе! Всего один год! И у него появится свой собственный спортивный велосипед, не какой-то там «дорожный вездеход» с толстыми колесами и прямым рулем, а он будет держаться за изогнутый руль, тонкие колеса будут шелестеть под ним. Сам Санька будет похож на птицу, которая разбегается и взмывает в небо! Да, это все только будет и… не скоро!

Дома никого не было: мать ушла на свой завод еще в семь утра, а младший брат, третьеклассник, видимо, только что убежал с приятелем-соседом в школу. Отлив из большой кастрюли в миску супа, Санька пошел на кухню, чтобы разогреть свой обычный завтрак. Дом, где он жил, был построен еще в тридцатые годы; это было трехэтажное сооружение барачного типа, толстые стены из красного кирпича обещали этому сооружению долгую жизнь. Война пронеслась над ним быстрым вихрем, оставила на стенах шрамы, а вот разрушить этого крепыша не смогла. Внутри тоже все было прочно, монументально и просто. Квартира представляла длинный широкий коридор, на который были нанизаны комнаты, десять с одной стороны и столько же с другой. Завод, строивший такие дома-общежития, не очень беспокоился об удобствах для жителей, главное было поместить туда как можно больше рабочих. Справа от входа в квартиру находилась кухня с газовыми плитами и умывальниками, рядом примостилась небольшая комната-туалет. Чем думали архитекторы, можно только догадываться, но каждое утро и вечер перед одним унитазом собиралось столько народа, что футбольные очереди могли только позавидовать такому количеству людей. Чаще всего умывались и справляли нужду жители комнат у себя за занавеской в ведро, а потом содержимое относили в туалет.

На кухне вдоль стен были устроены узкие столы с отметками для каждой комнаты. На них раньше устанавливали керогазы и примусы разных калибров; Санька еще помнит эти чадящие устройства, которые шумели и выли на разные голоса. Около каждой кипящей кастрюли стояла хозяйка и внимательно наблюдала за соседкой, что та готовит. И не дай бог, отойти от своего места, недоброжелатели могли свободно подбросить в кастрюлю не только какую-нибудь тряпку, но и дохлую мышь. Эти серые зверьки чувствовали себя в квартире вольготно; их, правда, вылавливали мышеловками, но на место каждой погибшей твари приходили другие.

Санька, не торопясь, подогрел завтрак, поиграл с толстым, ленивым котом, хозяйка которого полуслепая старуха растирала ложкой в миске какое-то варево. Разговаривать с ней не имело смысла, так как она давно была абсолютно глухая; но за этой бабкой надо обязательно наблюдать – она могла забыться, перепутать кастрюлю, снять соседскую с плиты и унести к себе в комнату или раз десять посолить еду. Бабка была не злая, но действия ее были не предсказуемые, как у всех выживших из ума старух.

У себя в комнате Санька удобно устроился за небольшим столиком, отрезал толстый ломоть серого хлеба, круто его посолил, полил сверху подсолнечным маслом, вычистил две дольки чеснока и принялся хлебать горячий суп. Злость, принесенная с работы, куда-то улетучилась. Он ел медленно, с наслаждением, выковыривал ложкой маленькие куски мяса. В полуоткрытую дверь он увидел колесо висящего на стене соседского велосипеда. Какая-то досада кольнула душу Саньки. «Надо же, у этого парня все есть: и велосипед, и проигрыватель, и модная куртка, а ему приходится горбатиться на заводе, чтобы получить свою мечту – велосипед!» От мрачных мыслей его отвлек появившийся в проеме дверей соседский кот, неопределенной породы, шкура его была сверху – белая с серыми полосам, а снизу – чисто серая. Соседка всем доказывала, что такие коты были завезены из Германии и что их специально держали только в королевских палатах, так как они отлично ловили мышей и крыс. Этот же кот… ни одной мыши не сумел, а может и не хотел поймать! Только и знал, что ходить по соседским комнатам и клянчить вкусные куски: зайдет в открытую дверь, сядет около стола, умильно глядит на хозяина и тихо просит на своем кошачьем языке.