Олег Белоусов - Ямочка

Прошло еще минут десять, и Бурцев неожиданно вспомнил, что давно, когда он учился в школе в седьмом классе, то однажды ходил с приятелем за город пострелять из ружья. Его сосед Митя Волокитин тайком взял дома ружье и несколько патронов, чтобы пострелять, пока отец на речном буксире находился в плаванье. До конца навигации оставалось еще много времени и друзья, без опасения быть пойманными, воспользовались возможностью. Валерий помнил, что когда подошла очередь стрелять ему, то вдруг метров за пятьдесят он заметил немногочисленную свору бездомных собак. Не задумываясь, он отвернул ружье от расставленных пустых бутылок для мишеней и выстрелил в собак. Он сомневался, что на таком большом расстоянии можно попасть в животных. После выстрела раздался страшный и оглушительный визг. Несколько собак стремглав бросились бежать прочь от стреляющих в их сторону ребят. Одна и самая маленькая собачонка громко, жалостливо завизжала и закрутилась на месте, как будто пыталась дотянуться до своего хвоста. Картечь ей угодила в задние ноги, и она душераздирающе и пронзительно визжала. Ее задние лапы вдруг подогнулись. За счет здоровых передних лап собака с трудом и медленно потащила свое раненное тело туда, куда только что отбежали другие собаки. Задние лапы безжизненно вытянулись и напоминали плети. Стало понятно, что собака пытается с пашни дотащить тело до лесочка из невысоких деревьев и кустарников. За ней оставался кровавый след в виде небольшой бороздки на светлой песчаной почве. Вся эта страшная картина сопровождалась нестерпимым для ушей визгом раненой малютки. Собака не умолкала, словно звала на помощь, но ее сородичи по стае ничем не могли ей помочь. Один большой кобель отделился от остальных и осторожно подошел к изувеченной подружке. Он с опаской озирался в сторону стрелявших ребят, но не побоялся подойти к скулившей собачке. На какое-то время подстреленная жертва затихла перед ним, и большая собака стала лизать ей морду, глаза… Остальные здоровые собаки постояли чуть поодаль и спустя минуту побежали дальше от страдающей подруги и сочувствующего ей друга. Валерий вспомнил, как сильно перепугался вместе с товарищем. Первым делом в нем возникла жалость к мучившейся от боли собачонке, и ему захотелось помочь как-то ей, но поняв, что это невозможно и опасно, друзья трусливо побежали. Как он мог принести раненую собаку к ветеринару, которую сам смертельно ранил. Они побоялись, что визг собаки могут услышать какие-нибудь случайно оказавшиеся поблизости люди. Митька выхватил у Валерия ружье и на ходу стал разбирать его, чтобы спрятать под куртку. Отстегнув цевье и отделив ствол от приклада, товарищ набросил ремень на шею и болтающиеся две части ружья закрыл курткой, застегнув длинный замок на ней. Через несколько секунд друзья без оглядки неслись по направлению к дому. Они уже добрались с пашни до окраины поселка, и вдруг вновь услышали визг раненной собаки, что все еще слышался с того далекого места, откуда они только что сбежали. Собачка, наверное, после долгих мучений умерла от потери крови, и Валерий помнил, что, примерно, в течение месяца каждое утро после пробуждения ему обязательно виделась та ужасная картина с беспомощной и истекающей кровью маленькой собачонкой. Он больше не ходил в ту сторону, боясь обнаружить умершее из-за его выстрела несчастное животное. Валерий не хотел обнаружить подтверждение смерти малютки, а, не зная этого точно, он успокаивающе надеялся, что не убил беззащитную собачонку.

«Почему этот случай мне пришел сейчас на память?.. Я должен учесть тот опыт и умертвить жертву с одного выстрела?.. Или это мне напоминает, что я уже стрелял в живое существо и это не страшно и не впервой для меня?.. Несомненно, я должен быть хладнокровным и не допустить оплошности… Хотя одно дело говорить это, а другое – исполнить… Стрелять в собаку я мог без серьезных последствий, а убив эту женщину, я, возможно, потеряю жизнь в тюрьме, если после разоблачения не решусь прежде застрелиться… По сути, я могу ее выпустить и сесть на восемь лет, и после освобождения мне исполнится только тридцать восемь! А вдруг мне дадут больше?.. Теперь, как совершеннолетний и рецидивист по изнасилованию, я попадаю под максимальную санкцию от восьми до пятнадцати лет… Теперь моя жертва взрослая женщина и за нее судья не решится дать максимальный срок… С другой стороны, я крепко ее избил… Однако полагаться на то, какой срок даст судья – я не могу… Закон допускает дать мне пятнадцать лет за изнасилование этой женщины, но тогда лучше убить эту бабу и сохранить шанс остаться на свободе… Самое непереносимое и унизительное – это сидеть в тюрьме второй раз за изнасилование… Все будут только презрительно смеяться надо мной, и я все равно буду вынужден повеситься… Все! Решено! Я не должен возвращаться к этой теме впредь… Я должен только думать над тем, как все исполнить безупречно…» – закончил рассуждать Бурцев и почувствовал неожиданно облегчение, как будто главное он уже сделал.