В. Жиглов: Прирученная лань

© В. И. Жиглов, 2017

ISBN 978-5-4474-7630-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Было это в далекие детские годы. Когда я окончил третий класс школы и мне исполнилось 10 лет отец решил взять меня на все лето в геологическую экспедицию.

Дорога была длинной и мы вместе с несколькими другими сотрудниками геологической экспедиции выехали из города Алма-Аты рано утром в открытом кузове грузовой машины, в котором были установлены прикрепленные к бортам деревянные скамейки. Вдоль дороги стояли телеграфные столбы с бесконечно тянувшимися электрическими проводами. Иногда на этих проводах сидели одинокие птицы, имеющие очень необычную сине-голубую окраску. В небе кружили стаи жаворонков и их мелодичный крик порою доносился до нашего слуха из-за не прекращающего гула машинного мотора. Нас непрерывно обвивали потоки встречного теплого ветра и мы с приподнятым настроением двигались по направлению к намеченной цели.

После того, как мы проехали несколько часов по проселочной дороге, то перед нашим взором открылись необозримые степные просторы. Кругом, куда не глянешь – от края и до края – простиралась однообразная степная равнина плавно исчезающая за горизонтом. Не было ни единого холма и даже ни единого деревца, за которое мог бы зацепиться взгляд путника. Этот однообразный степной пейзаж отдаленно чем-то напоминал безбрежную морскую гладь в часы великого штиля, когда даже малейший ветерок не колыхнет волну.

Ранней весной вся степь преображается после зимней спячки и расцветает невообразимо ярким пятнистым цветным ковром. Вначале, прямо из под снега, а порою даже и на снегу, появляются первые цветы. И хотя снег еще полностью не растаял, но ультрафиолетовые солнечные лучи легко проникают через него, прогревают лежащую под ним землю и пробуждают, спящие всю зиму, цветочные луковицы подснежников.

Затем расцветают мелкие синие ирисы, именуемые в народе «Кукушкины слезки». А уже после того, как вся степь покрывается молодой зеленью, то на ее изумрудном фоне вспыхивают цветочные поляны пламенеюще-красных или оранжево-желтых тюльпанов. Иногда встречаются крупные фиолетовые или сиренево-желтые ирисы, а также дикие пионы, именуемые в народе «Марьи коренья». Но наивысшей кульминации это цветение достигает в конце мая, когда распускаются алые маки!

С приходом знойного лета наступает невообразимая жара без единого дождя, когда ртутный столбик в дневное время редко опускается ниже 35 градусов, при этом под прямыми лучами солнца земля прогревается до 60—70 градусов. Если при этом разбить яйцо на раскаленную под солнцем жесть, то оно очень быстро запекается всмятку! Все буйство степных красок вмиг исчезает до следующей весны и вся степь покрывается однообразным светло коричневым цветом, выгоревшей на солнце травы, а земля высыхает и растрескивается глубокими трещинами.

Но растительность полностью не погибает и ее место занимает засухоустойчивая низкорослая степная полынь. После того, как она зацветает своим невзрачным мелким желтым цветом, то по всей степи разносится очень острый дурманящий полынный аромат. Этот запах настолько сильный и стойкий, что кажется будто он обволакивает все вокруг невидимой пеленой своих сетей, из которых ни одному обитателю этих мест не удается вырваться. И тогда в этой знойной степи живительный глоток свежего воздуха, лишенного дурманящего полынного аромата, становится уже невообразимой мечтой.

В знойный полдень мы доехали до небольшого водного источника и рядом с ним сделали остановку. Вдоволь напившись прохладной воды и взяв ее с собой, мы двинулись дальше и только ближе к вечеру достигли намеченной цели.

Прямо на безбрежных степных просторах располагался небольшой палаточный лагерь, в котором было около 30 человек сотрудников геологической экспедиции. Рядом с лагерем находилась походная кухня, а недалеко от ароматно дымящихся котлов, в которых на открытом огне готовился вечерний ужин, стояла большая деревянная бочка накрытая мешковиной со свежим, еще бродящим и пузырящимся хлебным квасом.

Вдоволь напившись хлебного кваса и наевшись ароматной пищи с непередаваемым запахом полевого костра, я отправился спать в палатку. Улегшись в просторный спальный мешок, лежащий на раскладной кровати, я вскоре крепко заснул.

Рано утром, как только рассвело и еще не было палящего дневного зноя, все сотрудники экспедиции, налегке позавтракав, отправились на полевые маршруты вести геодезическую съемку местности и регистрировать показания геологических приборов. Меня же никто не стал тревожить и я продолжал спать.