Потап Пилигрим - Небо из сюра. Дымка. Слова из ничего

«Когда сплю, складываю руки на груди

Руки положат точно так же

Словно бы улетаю в себя»

(Билл Нотт)

Я проснулся с непреодолимым чувством голода и жажды, будто сутки бродил по забытой Богом раскалённой пустыне. Но по привычке я пошёл умываться, а не на кухню. Моя маленькая ванная комната была устроена почти как у всех: ванна, стиральная машина, раковина, а над ней висело большущее зеркало на всю ширину стенки. На стиральной машине лежали все мои гигиенические принадлежности. Я взял щётку, помочил её под краном, выдавил немного едко-мятной пасты, от которой защекотало в носу и нехотя принялся чистить свои зубы. Закончив, я приподнял голову и увидел своё лицо в том самом зеркале. Оно казалось немного неправдивым и комическим, видимо потому что зеркало было не совсем ровным, скорее даже чересчур кривым. Волосы лежали на голове беспорядочно; мини-хаос на моей голове походил на древние и непроходимые джунгли. Глаза были не то чтобы сонные, скорее даже спящие. Веки, свисавшие вниз и мешки под глазами делали их меньше, что добавляло комичности выражению моего лица. Если бы я встретил такого человека на улице, я бы точно почувствовал отвращение. Мои ноги и руки слушали меня с запозданием. Пальцы же вовсе не подчинялись. Принимать душ, чтобы прийти в чувство, было лень. Я мысленно подтвердил своё нежелание тем, что мне сегодня никуда не нужно было выходить. После ванной меня ждала кухня. Из чайника я налил себе воды в стакан и выпил, но никакого удовольствия не почувствовал. Вкус зубной пасты стал сильнее при контакте с водой и, выпив её, я будто прополоскал свой рот ещё раз, только не сплёвывая. Моё лицо немного искривилось, излучая неприязнь, приподняв немного нос и верхнюю губу. Я подошёл к холодильнику и понял, что ничего, кроме колбасы и яиц в нём не было. Ну и что? Вполне себе завтрак. Я постоял и подумал, можно ли что-нибудь приготовить из этого. Я пришёл к выводу, что колбасу можно зажарить и разбить к ней пару яиц. Глазами начал искать сковородку. Когда увидел её в груде грязной посуды понял, что мне совсем перехотелось есть. Все мне говорили, что пора бы найти какую-никакую девушку, может, тогда моя квартира стала б похожа на пригодное хоть для самой примитивной жизни место. Я взял батон колбасы и начал грызть его, всеми силами отвергая эти мысли о девушках и всякой ерунде. Утро, подобное тем, что преследуют меня всю мою жизнь. Изо дня в день, из года в год, одна и та же серая картина. Её автор, видимо, решил подшутить надо мной.

За два с лишним десятка лет своей нудной и бестолковой жизни я не нажил себе ни одного настоящего друга, ни одной по-настоящему верной женщины, ни одной стоящей идеи. Мама умерла, когда мне исполнилось шестнадцать, чуть-чуть не успела проводить меня во взрослую жизнь. Я совсем не помню себя тогда. Не помню, что я чувствовал и чувствовал ли что-то вообще. Отец бросил маму, как только узнал, что она беременна мной. Мама была очень жизнерадостным человеком, таким лучиком солнца среди ночи. Она всегда учила меня не унывать и радоваться каждому мигу своей жизни, но эта наука мне была не ясна и постичь её мне явно не суждено. У мамы был рак и последние четыре года она жила с мыслью о том, что смерть уже на пороге и звонко скрежещет своею косой об дверной косяк. Но она не поменялась даже под страхом смерти. Это был скорее не страх, а смирение с данностью, которую она приняла всецело.

После её смерти попечительство на оставшиеся два года до моего совершеннолетия взяла на себя бабушка. Страшно сварливая, властная и грубая женщина, с которой мне так ни разу и не довелось нормально поговорить. Она делала вид, что я жив только благодаря ей. Ставила себя выше всего, что происходит вокруг, что происходит со мной. Она считала, что я обязан ей всем и жизнь моя подвластна только ей одной. Ну, я особо не задавался мыслями о том, какая жизнь меня ждёт, настраивая себя на то, что потерпеть придётся всего пару лет, а там я уже что-нибудь да придумаю. Изо дня в день я терзал себя такими вот мыслями. И в таком тумане находилась моя жалкая жизнь очень долгое время. С того самого момента, как я себя помню. И вправду, кому нужен такой друг? Такой спутник? Все люди ищут в жизни человека-опору да покрепче, а я походил на стул с болтающейся ножкой, починить которую никому или не хватает времени, или желания вовсе, что немудрено. Я всегда думал, что вот-вот и какой-нибудь случай, какой-нибудь человек, какое-нибудь новое чувство изменит меня. Изменит в лучшую сторону. Мне совершенно не приходило в голову, точнее, казалось абсурдным до смеха и слёз то, что я могу сам изменить себя. Захотеть и изменить. Напрочь. На корню. Эта мысль с того момента, когда она только начала зарождаться в моей голове, отвергалась мною с вышеназванным смехом через слёзы и полным неверием в перемены. В итоге дошло до того, что она перестала меня посещать совсем и этот туман поглотил меня. А как выбраться из него, если никто не хочет помочь? Как выбраться, если у всех такая же тюрьма, которая точно так же гложет душу и водит ножом по запястью, то слабее, то сильнее надавливая? Может, нужно всего лишь искренне попросить помощи? А вдруг это будет выглядеть, как унижение? Ведь все живут в таком же тумане одиночества, отчуждённости и безразличия. В этом все люди – братья.