Никита Кравченко - Один

Марк пронёсся по городу чуть ли не на максимальной скорости. Убедившись, что отъехал достаточно далеко, он остановился прямо посреди центральной улицы. Вцепившись в руль обеими руками, тяжело дыша, водитель безнадёжно опустил голову. Его взор упал на приборную панель – бензин был на исходе. Страх моментально перешёл в паническое состояние, что заставило Марка выйти из машины и прокричать:

– Да что, чёрт подери, происходит? – он поднёс руки ко рту, создавая своего рода усиление для голоса, и продолжил орать. – Ау!!! Есть кто живой? – Марк повторял эту фразу, с каждым разом пытаясь орать всё громче и громче, но все его попытки не принесли никакой пользы. Вокруг тишина.

– Ау, бл…. – зло проговорил Марк и ударил ногой по колесу. Обернувшись вокруг своей оси в последний раз, он сел в машину и снова рухнул головой на руль. «Да что ж такое происходит? Что за чертовщина?», – его тело переполнялось страхом, переживанием, отчаянием, и Марк понимал, что с этим надо что-то делать. «Не сдаваться же так сразу, в самом деле! Поеду в милицейский участок. Точно!» – собрав себя в кучу, Марк протянул руку к рычагу коробки передач и одновременно поднял голову, в такой позиции он в очередной раз застыл от удивления. Прямо перед машиной стоял кто-то в маске кошки, с очень волосатыми руками, но хоть в одежде, а значит цивилизован. Марк медленно снял руку с рычага передач и начал вылезать из машины, не сводя глаз с причудливого незнакомца. Водитель даже наполовину не успел вылезти, как ему в шею вошёл шприц. В глазах потемнело.

– Марка взяли, – эти слова эхом прошлись по большой комнате старого супермаркета, переданные по рации человеком в плаще мышиного цвета с капюшоном, который, стоя перед окном, наблюдал за интересной картиной, как человек в маске кошки спускается на четвереньки и грациозно подходит к автомобилю, дабы помочь своему компаньону достать тело из машины.

Очнулся Марк в очень маленькой комнате, привязанный к единственной в ней мебели – кровати. Спустя несколько секунд после пробуждения сознание начало принимать происходящее, и Марк в приступе паники начал дёргаться в попытке освободиться, но ничего не вышло. Кричать тоже не было возможности – во рту был кляп. Через некоторое время Марк понял, что силой ему не выбраться и решил успокоиться и осмотреться.

Комната была примерно девять квадратных метров, в ней не было ничего кроме кровати, на которой он лежал, дверей и грязного окна в стене, из которого в комнату пробивались слабые лучи солнца. Осмотревшись, Марк дёрнул руками ещё несколько раз, скорее от нечего делать, чем с целью освободиться, и решил спокойно подождать, ведь не просто же так его сюда приволокли и связали.

Долго ждать не пришлось. Спустя три минуты дверь открылась, а в её проёме появился человек с довольно длинной бородой чёрного цвета и табуретом в руках. На нём была серая накидка, надетая поверх грязной белой футболки, и обычные серые штаны. Человек, выглядевший как отшельник, подошёл к кровати, на которой лежал Марк, поставил рядом табурет и сел на него.

– Алексей, – представился он хрипловатым голосом и вытащил кляп изо рта Марка.

В комнате воцарилась тишина, оба человека уставились в глаза друг другу.

– Не слышу криков, – слегка весело сказал Алексей.

– Вряд ли ты вытащил бы кляп, если бы меня мог кто-то услышать.

– Тю, – Алексей махнул рукой, – логика… Сказали бы, что Вы смельчак и не боитесь меня.

– Ты кто такой? – резко спросил Марк.

– Тыкаешься сразу, – усмехнулся Алексей. – А Вы ведь меня не знаете. Уважение к другим оно ведь должно быть исходной точкой в начале общения, а уж потом будете решать, тыкать кому-то или всё-таки не стоит. – Марк разглядел под бородой Алексея едва заметную ухмылку.

– Ты кто? Почему я связан? – зло продолжал Марк.

Алексей выдохнул, встал с табурета и повернулся к окну.

– Вы, люди, кажетесь мне очень интересными и умными, но иногда… О-о-о, это иногда. Как же я люблю ваше «иногда», – он говорил медленно, наслаждаясь каждой секундой разговора. – То время, когда вы действуете на поводу у эмоций, оно самое сладкое. Вот взять Вас, – он повернулся и наклонился к Марку, – Вы не кажетесь мне глупым, собственно, Вы и не были бы здесь, будь Вы неразвитым. Так почему же Вы считаете, что имеете право проявлять неуважение и злобу к человеку, перед которым лежите связанным. Не кажется ли Вам, что лучше не злить такого человека? – Алексей замолчал и уселся на табурет.