Эдуард Гайдай - Пьесы. Для детей и подростков

АССОЛЬ. Спасибо! Спасибо тебе, брат мой! Я знала… я всегда знала, что это правда! Да, все говорят, что так не бывает. Так не бывает никогда! Но, пожалуйста, пусть хотя бы сейчас это будет не сон! Пожалуйста!

Со стороны, куда ушли Грей с Летика, появляется Циммер со своей виолончелью. Замечает издали Ассоль. Останавливается.

Ассоль спиной к нему. Снова смотрит на кольцо. Смеётся. Обнимает камень.

ЦИММЕР. Бог ты мой! Она здесь!.. Не пойму, смеётся или… плачет?

Ассоль!!!

Ассоль испуганно вскакивает, не оборачиваясь на голос.

АССОЛЬ. Волшебник? Нет. Это выше моих сил… я схожу с ума… только не сейчас…

Ассоль не оглядываясь убегает.

ЦИММЕР. Постой! Ассоль! Я только хотел сказать…

Циммер подходит к камню.

ЦИММЕР. А что? Что я мог бы ей теперь сказать? Прости? Так просто? Всего лишь слово – и больше ничего. Так же просто, как сказал когда-то маленькому доверчивому существу несколько других слов… Но мог ли я знать тогда, что моя невинная шутка так перевернёт ей всю жизнь?!.. Наверное, мог. Должен был знать! Видит Бог, хотел подарить ребёнку сказку! Всего лишь. А подарил несбыточную надежду, бесконечное ожидание, насмешки окружающих. Какое я имел право? Самонадеянный глупец. Пара слов и вот – целая жизнь страданий… Эх, брат, ты оказался совсем никудышным волшебником.

Играет на виолончели.

Циммер перестаёт играть. Немногочисленные посетители хлопают. Уходят из трактира. Остаются только Грей и Летика. За своим отдельным столиком снова сидит угольщик Филипп. За другой усаживается Циммер. Он явно не в настроении.

ГРЕЙ. Как тебе, Летика? По-моему, очень неплохо.

ЛЕТИКА. Хорошую музыку я люблю послушать, особенно в такой глуши и после долгого плавания.

ГРЕЙ. Да… Господин музыкант!

ЦИММЕР. Меня зовут Циммер, сударь.

ГРЕЙ. Очень приятно, господин Циммер. Я, с вашего позволения, сообщу вам своё имя немного позже. Надеюсь, что нам удастся встретиться в скором времени.

ЦИММЕР ( равнодушно ). Вы хотите предложить мне работу? Благодарю, господин капитан, в здешних краях это большая редкость.

ГРЕЙ. Пока не могу сказать точно. У вас есть ещё знакомые музыканты? На случай, если мне бы понадобился небольшой оркестрик.

ЦИММЕР. Думаю, что я смогу найти достойных людей.

ГРЕЙ. Замечательно! Но поговорим об этом позже.

ЦИММЕР. Как вам будет угодно, господин капитан.

МЕННЕРС. Вам чаю?

ЦИММЕР. Нет. На этот раз можно чего-нибудь покрепче.

Меннерс наливает Циммеру из бутылки. Грей подзывает Меннерса. Тот подбегает полный подобострастия.

ГРЕЙ. Вы, разумеется, знаете здесь всех жителей. Меня интересует имя молодой девушки, тёмно-русой и невысокой, в возрасте от семнадцати до двадцати лет. Я встретил её неподалёку отсюда. Как её имя?

МЕННЕРС. Хм! Это, должно быть, Корабельная Ассоль. Она полоумная.

ГРЕЙ ( равнодушно ). В самом деле? Как же это случилось?

МЕННЕРС. Когда так, извольте послушать.

Лет семь тому назад встретила она колдуна-предсказателя на берегу, а может, и не встречала ни кого, только стало ей чудится, что за нею приплывёт корабль с алыми парусами. Таких кораблей не бывает в природе, вы же понимаете. Но она всё ждёт, глупая, как бы мы над ней не смеялись. С тех пор так её и зовут – Ассоль Корабельная.

ГРЕЙ. А вы над ней, значит, смеётесь.

МЕННЕРС. Что вы! Я не о себе! Народ у нас, сами понимаете, грубоват. Опять же, и женщины местные – как им не смеяться, коли Ассоль с этого безумного корабля прекрасного принца ждёт. Якобы, он именно её тут же выберет себе в жёны. Эта глупость многим кажется даже очень оскорбительной! К тому же, и отец у неё сущий мерзавец. Он утопил моего папашу, как кошку какую-нибудь, прости, Господи. Он…

ФИЛИПП ( громко и свирепо ). Корзинщик, корзинщик, Дери с нас за корзины!..

МЕННЕРС. Опять ты нагрузился, вельбот проклятый! Уходи вон!

ФИЛИПП. Но только бойся попадать в наши Палестины!..

МЕННЕРС ( грею ). Дрянь, а не человек. Каждый раз такая история!

ГРЕЙ. Более вы ничего не можете рассказать?

ЦИММЕР. Я могу!

МЕННЕРС. Нет, нет! Не перебивайте. Уж я начал, я и закончу! Так вот. Отец её – мерзавец, как я вам уже гово…

ФИЛИПП. Ты врёшь! Ты врёшь так гнусно и ненатурально, что я протрезвел!