Серж Бэст: Жаркое лето 2014 года

Раздался звонок на входной двери, повинуясь которому она выскочила в коридор и замерла в шаге от двери. У неё пересохло во рту, ей казалось, что она слышала его дыхание. Кто бы знал, оказывается, можно прийти в возбуждение от одной мысли, что там, за дверью стоит тот, которого постоянно видишь в своих плотских снах.

– Инна, это я Тарум, открой! Я знаю, что ты дома, так как видел тебя в окне.

Делать нечего, нужно открывать ему.

– Ба! Тарум! А я думала, что ты уже уехал на свой Кавказ, не попрощавшись со мной, – молвила она, открывая ему двери.

Её глаза были наполнены искренней радостью, и её теперь абсолютно не волновало, что её голое тело прикрывал старенький халатик. Самое главное, что Тарум снова рядом с ней и это хороший знак. Она взглянула на его лицо: до боли знакомый, красиво очерченный рот, одновременно чувственный и жёсткий и этот нос горца, прямой и гордый, с лёгкой горбинкой!

Тарум охватил её взглядом с ног до головы.

Его тёмные глубокие глаза, излучавшие неприкрытый сексуальный интерес, заставили её сердце сжаться.

– Привет мой милый друг! Ты не поверишь, но я рад видеть тебя, – сказал Тарум, и нежно обняв её, поцеловал в щеку. – Я очень скучал по тебе…

От этих слов, произнесённых самым сексуальным голосом, какой она когда-либо слышала, – загадочным сплавом вайнахского и русского оттенков, – она тут же отказалась от маски безразличия к нему, которую намеревалась надеть.

– Ты когда уезжаешь на свой Кавказ? – спросила она, и голос её предательски задрожал.

Ей вдруг почему-то трудно было говорить: в горле у неё пересохло, язык стал жёстким, как наждачная бумага.

– Что с тобой, Инна? Ты плохо себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил Тарум. – Может быть, тебе стоит прилечь на диванчик?

– Нет, я в полной норме, – ответила она, и на её губах заиграла лёгкая улыбка. – Меня и так смутило в тебе кое-что, а ты ещё предлагаешь прилечь на диванчик.

– И что тебя смутило?

– Твои природные инстинкты. Как я поняла, они остались прежними, не так ли? Ты сразу съел меня глазами, как только переступил порог моей квартиры. Притом съел всю, до последнего кусочка! – призналась она, и краска залила ей лицо, образовав на щеках два пылающих пятна.

– Неужели, Инь, я прямо-таки съел тебя? – вкрадчивым голосом поинтересовался он.

То, что Тарум с нежностью в голосе назвал её «Инь», так он звал её в период откровенных отношений, привело её в замешательство. Под его пристальным взглядом внезапно запульсировала кровь внизу живота, напомнив ей о многом.

– Ты мне так и не ответил на мой вопрос. Когда ты уезжаешь на свой Северный Кавказ? – спохватилась Янина.

– Поверь, Инь, пожалуйста, Кавказ не будет мне мил без тебя, – вдруг неожиданно для себя Тарум отказался от своей заветной цели поехать служить в Аргунский пограничный отряд.

– Вот как! – ошалевшими глазами посмотрела на него Инна. Такого разворота событий она не ожидала.

– И ещё. Если, конечно, я не запоздал, то хотел бы просить тебя выйти за меня замуж и поехать со мной служить к «чёрту на кулички» – Южный региональный пограничный округ ФСБ России. Но ведь это неважно куда? Главное, что я очень люблю тебя. С этим я и пришёл к тебе. До конца месяца я должен вылететь в Ростов.

– Ты получил назначение в Ростов? – удивлённо спросила Янина. А как же твой Кавказ?

Тарум решил не акцентировать её внимание, что управление Северокавказским пограничным округом, теперь называется «Южным региональным» и находится в Ростове на Дону.

– Мне важнее, чтобы ты была рядом со мной.

К тому же в Ростове, насколько мне известно, уйма мест, где бы ты могла проявить свой талант танцовщицы.

Новая порция откровенного признания, прозвучавшего из уст Тарума, окончательно обезоружила её. Что она могла на это ответить? Не такой она была лицемеркой, чтобы отрицать очевидный факт, что она очень хотела выйти замуж за Тарума. Но он тогда не видел её рядом с собой, а это был уже явный перебор отрицательных эмоций для неё…

Инна некоторое время сидела молча. Ей важно было понять себя. Они не виделись более шести месяцев, однако память чувств была настолько сильна, что было достаточно и двух минут в его обществе, чтобы она вновь погрузилась в тёмную эротическую пропасть, угрожавшую полностью её поглотить. Это было сродни наваждению, сопротивляться которому не было сил.

Вот она почувствовала взгляд Тарума на своём лице, затем на груди… И тут же с ужасом обнаружила, что одна из пуговиц на халате предательски расстёгнута и её грудь проглядывает сквозь образовавшуюся прореху.