Николай Бережной - На память о Чукотке. Рассказы

Я покорно замолчал.

– Вот то-то! – для убедительности проговорил Василий и, взяв винчестер за цевьё, направился к своей лодке.

«Чёрт меня дёрнул оставить винчестер на видном месте, – с досадой подумал я. – Как теперь его вернуть?»

Не оборачиваясь, как будто прочитав мои мысли, инспектор проговорил:

– Если есть вопросы, придёшь ко мне в отдел, там и разберёмся.

Он, конечно, думал, что я испугаюсь и не позволю себе такую «наглость». Но я пришёл. К девяти утра в понедельник я был в дежурке местного ОВД.

Ждать долго не пришлось. Из-за угла соседнего здания появился инспектор. В форме и сапогах он брёл, ещё не совсем проснувшись ото сна. Проходя мимо, бросил на меня вопросительный взгляд и, конечно, понял, для чего я здесь.

– Напрасно ты пришёл, – как-то вяло и безразлично бросил на ходу инспектор. – Твой винчестер я передал начальнику отдела, – обречённо добавил Василий. – Если хочешь, можешь обратиться к нему, правда, сегодня начальника не будет, – и поднявшись по высоким ступеням деревянного крыльца, инспектор скрылся за дверью пристроенного к зданию тамбура.

Начальник отдела – мой сосед по подъезду. Не скажу, что мы были добрыми соседями. Достаточно пожилой, не совсем приветливый, даже угрюмый мужчина. Хоть и жили мы в одном подъезде, но встречались редко. На моё «Здравствуйте» мог ответить ленивым кивком головы, но чаще всего проходил мимо. Семьи у него не было, да и жил он как-то странно. Однажды забыл закрыть кран с водой в ванной комнате. Когда дали воду, она полилась мимо ванны на пол и далее, через щели в полу, в нашу квартиру, так как жили мы этажом ниже. Мы с другом звонили по телефону дежурному отделения милиции, пытаясь найти хозяина квартиры, но безуспешно. Пришлось идти на умышленный взлом злополучной квартиры. Отжав монтировкой замок, дверь без особого труда открылась. Интерьер и обстановку в квартире описывать не стану. Скажу только, что вместо мебели в комнате на полу стояли деревянные ящики из-под картошки. Наверное, так живут те, кто приехал на Чукотку не жить, а отбывать свой срок. Всё у них временно. В народе их так и называют простым, коротким словом «временщики». За дверью ванной комнаты шумела выливающаяся из крана вода, а пол прихожей и комнат полностью залит. Полы в комнатах дощатые с щелями между досок толщиной в палец. Перекрыв кран, мы принялись убирать воду с пола. Совок, ведро, половые тряпки. Использовали все подручные средства. По завершении трудоёмкой работы написали хозяину записку не без юмора о том, что это я, сосед со второго этажа, вынужден был нелегально проникнуть в вашу квартиру, так как вы забыли закрыть кран, в результате чего с высоты моего потолка обрушился весенний проливной дождь. Не знаю, как отреагировал начальник отдела милиции на наше «самоуправство», но последствий для меня никаких не было. Не последовало и ожидаемых извинений с его стороны.

Вспоминая эту историю, обращаться к начальнику районного отдела мне представилось как минимум затеей неоправданной. Надо подумать. А не пойти ли мне в районную администрацию? Сразу к председателю райисполкома? Обрадовавшись такой идее, я стал обдумывать план действий и к какому результату мой визит может привести.

Базика Магомедовича Добриева я знал. Не помню точно, где и как мы познакомились. Наверное, на одном из заседаний исполкома, где я, как внештатный корреспондент, занимался фотосъёмкой для районной газеты «Горняк Заполярья». Чем чёрт не шутит, а вдруг Базик Магомедович меня поймёт и поможет? По крайней мере, есть повод для разговора о сохранении культурного наследия Чукотки, о создании районного музея, и я уверенно зашагал в сторону райисполкома. В приёмной секретарь, как положено, спросила меня, по какому я вопросу.

– По личному.

– Тогда заходи, – без лишних формальностей жестом пригласила секретарь, указав рукой на дверь.

Вошёл, поздоровался. Кратко рассказал свою историю.

– Но ведь у нас нет музея, – сказал Базик Магомедович.

– Так ведь будет когда-нибудь! – с надеждой заявил я. – А пока винчестер мог бы храниться у меня, – продолжал я свою мысль.

– Что я могу вам сказать, – вдумчиво проговорил Базик Магомедович. – Если бы музей был, тогда и разговор бы был другим. Но музея нет. Значит, и разговора нет. Милиция знает, что делает. Если не положено такое оружие дома хранить, значит, закон не позволяет. Я думаю, инспектор всё правильно сделал, – и Базик Магомедович всем своим видом дал понять, что разговор окончен.