Марина Кокуш - Музей одной естественной истории

Пластик, металл, 24 ватта, июнь 2013

Жаркой июньской ночью я полулежала в кровати в наушниках, с ноутбуком на коленях, и смотрела кино под мирное сопение спящего В. и назойливое жужжание вентилятора, недавно поселившегося в моей квартире.

До сих пор помню диалог главных героев: мужчина объясняет, почему он никогда не встречает свою новую девушку в аэропорту. Допустим, он сделает это один раз, потом другой, потом третий. Но если они поженятся, то через десять лет, когда ему уже не нужно будет ничего ей доказывать, любимая, несомненно, начнет его пилить: «Вот раньше ты всегда приезжал за мной в аэропорт. А сейчас…» Поэтому лучше с первого дня расставить все точки над «i».

Тут мое лицо расплылось в мечтательной улыбке. Я вспомнила, как еще два месяца назад, сразу после стремительного начала нашего с В. романа, я улетела на каникулы в Москву. Ждать нового свидания было просто невыносимо. Накануне моего возвращения В. сказал, что будет встречать меня в аэропорту. Я отказывалась, но он настаивал. Весь рейс я была как на иголках. Что-то похожее я испытывала много лет назад после первого свидания с моей первой любовью. В тот вечер, возвращаясь домой на метро, я сначала села не на ту ветку, проехала несколько станций, опомнилась, выскочила из вагона и, как только двери захлопнулись и поезд скрылся в тоннеле, поняла, что все же ехала правильно. Очнулась я лишь у себя на кухне, когда кто-то несколько раз громко окликнул меня. Оказывается, позабыв о посудомоечной машине, я вручную перемыла целую гору тарелок (кажется, одну все же разбила) и этим бесполезным трудом почти заслужила себе прощение за то, что пропустила праздничный семейный ужин.

На этот раз, в самолете, занять себя чем-то похожим было невозможно. Чтение не помогало, ведь после двух минут буквы на странице складывались в очертания такого знакомого профиля, который я увижу через два часа… через час сорок пять… через час тридцать девять…

В. привез меня домой и помог поднять чемодан на четвертый этаж. Когда я открыла дверь, мое возвышенное настроение в секунду расплавилось и испарилось: квартира была похожа на финскую сауну. Все картины и фотографии, висевшие до того на стенах, валялись на полу. Моя еще недавно столь кустистая бегония засохла. Раскалившийся докрасна обогреватель, который я забыла выключить перед недельной поездкой, казалось, вот-вот взорвется. Оставаться в квартире было невыносимо, и мы с В., не понимая, каким чудом удалось избежать пожара, выключили обогреватель, открыли настежь все окна и вышли на улицу. Солнце то появлялось, то вновь скрывалось за тучами, мелкий грибной дождик то усиливался, превращаясь в настоящий ливень, то внезапно смолкал. Что-то похожее творилось и у меня в голове.

После прогулки мы устроились в тихом кафе, и В. заказал свой любимый ягодный мильфёй. Я подумала, что когда-нибудь буду знать наизусть все, что он любит, и без труда смогу выбирать для него блюда в любом ресторане, а он за обедом, чтобы сделать мне приятное, всегда будет садиться рядом со мной, а не напротив. Все это казалось мне таким же интересным, как первые страницы новой захватывающей книги. Впрочем, некоторые ее главы мне нравились чуть меньше других. Например, с наступлением долгожданного лета я с удивлением открыла, что В. страдает от жары куда больше, чем я от ненавистного холода зимой. Мы все время прятались под кондиционером, о террасах кафе в жаркие летние дни можно было и не мечтать, а однажды он с гордой улыбкой на сияющем лице принес ко мне домой вентилятор, который стал моим врагом номер один. Я думала, что мы будем выключать его хотя бы на ночь, но оказалось, что именно в это время без него никак не обойтись. К счастью, эту задачу мы решили шутя, как и все остальные маленькие трудности, которые возникали тогда в нашей жизни: перед сном В. ставил жужжащего зверя на стул рядом с собой, а я ложилась подальше, у стены. Так мы придумали негласное правило разделения кровати на мою и его половину. С тех пор прошло уже довольно много времени, но и сейчас, в каком бы городе, в каком бы отеле я ни оказалась, я неизменно ложусь на правую сторону двуспальной кровати.

Махагон цвета «Ночь на Манхэттене», Гибсон, октябрь 2014