Александр Теущаков - Отчаянный побег. Трагическая повесть

Режим быстро затягивал жесткую петлю вокруг горла заключенных. Никто не мог предположить, что произойдет в зоне на следующий день: то ли администрация еще сильнее затянет гайки, то ли какой-нибудь обозленный зэк совершит самосуд над активистом. Но со временем серьезные эксцессы между администрацией колонии и заключенными поутихли и вошли в разряд мелких нарушений режима содержания.

Однажды, вопреки устоявшемуся порядку, зону взволновало событие и произошло оно по вине начальства, категорически не желавшего пойти навстречу молодому парню-заключенному, попросившего отпустить его на похороны своей матери. Все началось с ночного побега…

Стоял май. Закончился длинный трудовой день. Заключенные отдыхали в спальных секциях. После полуночи и съема с работы второй смены, прошло три часа. Ночной дежурный прикорнул у тумбочки. Сквозь дремоту, заслышав множественные шаги, он вскочил со стула и спросонок опешил, увидев офицеров и прапорщиков во главе с ДПНК 5 5 ДПНК – Дежурный помощник начальника колонии . Громко стуча сапогами, они поднимались на второй этаж и вошли в просторный холл, по сторонам которого располагалось четыре входа в спальные секции. Разделившись, работники надзорной службы разошлись по секциям.

Включился общий свет. В тишине громко прозвучала команда:

– Отряд подъём!

Не все вскочили со своих спальных мест, кое-кто продолжал крепко спать. Раздался зычный голос прапорщика:

– Всем осужденным без исключения выходить строиться на центральный плац.

– Командир, а что в натуре случилось, что за шухер такой? Блин спать не дают, – прозвучал недовольный, заспанный голос Генки Орлова.

В центральном проходе между рядами двуярусных кроватей показались сотрудники, одетые в форму цвета хаки. ДПНК вышел вперед и строго приказал:

– Всем одеться и бегом на построение. Вам что, неясно было сказано? А слишком разговорчивых и недовольных, я определю в ШИЗО, суток на пять.

Заключенные стали быстро одеваться и, косо поглядывая на возмутителей спокойствия, с неохотой побрели на улицу.

Ворота в локальные зоны 6 6 Локалка – огражденная территория отряда. , где располагались здания и бараки, были широко открыты и отовсюду, заспанные, недовольные, растревоженные командами офицеров, группы людей устремились на центральный плац.

– Слышь, мужики, по ходу кто-то с зоны свалил или кого-то заколбасили, – догадался Карпов и, закурив, продолжил, – ночью такую проверку устраивают, когда кого-то ищут. Промарьяжат твари позорные чуть ли не до утра, а потом шмон наведут в обеих зонах.

Все осужденные колонии прошли на центральный плац и, разделившись по отрядам, собрались в отведенных местах. Подходили сержанты, прапорщики с надзорной службы и с завхозами-зэками проводили перекличку по карточкам.

– Орлов, – прозвучала фамилия.

– Я. – Ответил Генка.

– Не я, а имя-отчество.

– Геннадий Семенович.

– Волков…

– Владимир Васильевич.

Так продолжалось, пока не прошла проверка и прапорщики подошли к дежурному майору Рубану для сверки данных. Выслушав, ДПНК поднялся на металлический мостик возле столовой и отдал приказ, чтобы до особого распоряжения никому из заключенных, в том числе надзорной службе, не расходиться.

Юрка Устюжанин подошел к прапорщику и миролюбиво спросил:

– Старшой, что случилось, почему ночью проверку устроили?

– Мы сами не знаем, ДПНК объявил общее построение осужденных, вот и стоим. Ждите, объявят.

Вдруг со стороны надзорной службы показались два офицера, сопровождаемые группой активистов. Впереди всех, словно глыба, широко шагая, спешил заместитель командира роты капитан Бражников, метко прозванный заключенными – «Шифоньером». Чуть отстав, шел майор режимной службы – Сомов. Они подошли к ДПНК Рубану и, что-то сказали ему на ухо. Он отдал распоряжение и стоявшие рядом прапорщики, согласно кивнув, пошли на площадку, где располагался седьмой отряд.

– Завхоз, позови Волкова, – потребовал прапорщик.

– Волчонок, иди сюда, тебя командир спрашивает – позвал завхоз.

– Что надо, старшой? – спросил осужденный Волков.

– Рубан тебя зовет, – и тихо, чтобы никто не услышал, добавил, – тебя сейчас в штаб поведут. «Цезарь» приехал.

Цезарем называли майора, начальника оперчасти колонии.

– Кузьма, – по-свойски обратился к прапорщику Волков, – что за понты, ты случаем не в курсе, почему нас собрали?

– Побег – прошептал прапорщик, – Волчонок, я тебе ничего не говорил.