Александр Рафаилов - Полузащитники Отечества

© Александр Рафаилов, 2017

ISBN 978-5-4485-2952-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Нет, вначале-то всё шло почти неплохо. Целых девять месяцев я спокойно плескался в животе у матери и ни о чём не подозревал.

Но тут вдруг началось.

Сначала какая-то встряска. Дальше вообще что-то невообразимое (а воображение у меня тогда, действительно, было плохо развито). И затем я почувствовал, что мир вокруг меня изменился. И изменился, надо заметить, не в лучшую сторону.

А потом я ощутил лёгкий удар пониже спины – первый удар судьбы в моей жизни. И было это так неожиданно и так унизительно, что я непременно заревел.

Так вот всё и началось. Как сейчас помню.

Но жизнь подложила мне ещё одну свинью. Мало того, что я родился, так меня ещё угораздило родиться мальчиком. Ну и что тут такого, спрашиваете? Вам непонятно! Вот смотрите.

Говорят, каждый человек – должник от рождения и всю свою жизнь этот долг возвращает. К примеру, мужчине полагается построить дом, посадить дерево и воспроизвести свой дубликат. Ну а женщина вроде как поддерживает тыловое обеспечение в этих его благородных начинаниях. Ну и не только тыловое.

Но это всё так, общественное мнение, сформированное в ходе тысячелетий исторического процесса. Фигня, в общем. Ведь в придачу к этому сам человек тоже начинает для себя выдумывать жизненные цели. Захватить мир, там, или создать произведение искусства. А может – просто, прожить жизнь так, чтобы не было мучительно больно… Короче, вы поняли.

И всё же эти перечни действий носят скорее рекомендательный характер. Во всяком случае, если я не посажу дерево, меня вряд ли расстреляют. Но помимо этого есть и ещё один невыплаченный долг, причём выплачивают его, как правило, только мужчины.

Считается, что нашему государству наплевать на простых граждан. Вообще, страшно далеки от народа все эти публичные деятели. Но вы заблуждаетесь, друзья! В жизни каждой особи мужского пола наступает момент, когда родина даёт понять: она о тебе не забыла! Ты нужен ей!

Так вот, родившись мальчиком, я автоматически взял на себя дополнительные долговые обязательства. Кредитором выступала Российская Федерация. Тогда, правда, её ещё не существовало. Но это не являлось проблемой. Был бы должник, а уж кому отдать долг – найдётся.

Даже издалека районный военный комиссариат производит угнетающее впечатление. Особенно угнетающе он действует на подростка семнадцати лет без уверенности в завтрашнем дне.

Вообще, трудно поверить, что в двадцать первом веке ещё существуют такие вот типично советские конторы – с единообразными табличками красного цвета, огромными картотеками и архивными стопками, а также усатыми дядьками, увлечёнными охотой на потенциальных срочников. Не хватало только портретов вождей на стенах и обращения «товарищ» – впрочем, и с этим потом довелось столкнуться. В остальном – полная иллюзия того, что ты оказался году так в 1972-м.

Если государство выступает в качестве банка-кредитора, то военкомат – не что иное, как коллекторное агентство, работающее над поиском должников. А родина, как выяснилось, долгов не прощает. Как-то раз я, придя домой, решил заглянуть в почтовый ящик. А там уже лежит письмо с пометкой «воинская корреспонденция». Я обрадовался – письмо прислал мой друг, служивший в ту пору в Оленегорске в морской пехоте. Однако радость была недолгой – под письмом обнаружилась ещё одна бумажка. Она радостно приглашала составить компанию моему другу – вернее, сменить его на боевом посту. А для этого – явиться в понедельник по указанному адресу.

Через два дня медкомиссия признала меня полностью годным, а алкоголического вида мужик вручил вторую повестку с указанием даты контрольной явки. Настроение было испорчено – и надолго.

Мосты были сожжены. Я уволился с работы, попрощался с друзьями, взял для писем адреса знакомых девушек и собрал вещи. В намеченный день я прибыл к воротам военкомата для отправки к месту прохождения службы.

Военный комиссариат в тот момент, казалось, был самым густонаселённым местом в городе. Его окружали толпы подвыпивших пареньков, орущих прощальные лозунги. Рядом бродили смазливые девочки с заплаканными мордочками и лепетали нечто аналогичное. А в сторонке стояли гордые отцы и матери с тревогой на лицах. Они, в сущности, повторяли сказанное молодёжью, только более осмысленным и литературным языком. И неожиданно в этой толпе иногда обнаруживались сами новобранцы. Их несложно было узнать по полному безразличию к происходящему. Весь их вид выражал спокойную обречённость перед лицом неизбежности.