Александра Глазкина - Заклинатель книг. Роман для книгочеев

Предоставленная сама себе, я решила осмотреть двор, благо последние несколько дней шли дожди, сбившие жару. Захватила с собой книгу и яблоко на случай, если найду какое-нибудь уютное местечко. Посыпанные цветным гравием дорожки выводили меня то к бассейну, то к детской площадке, то к многочисленным хозяйственным постройкам. Между этими зонами был разбит прекрасный ухоженный цветник. Мой взгляд выхватывал новые интересные детали: изящный фонтанчик, садовые фигурки в зарослях, жестяные фонари с витыми абажурами на столбах.

Цветник сменился небольшим огородом – грядки с зеленью, огурцы-помидоры, капуста. Тыквы, по размеру пока еще способные служить каретой лишь для кукол Золушки. Кусты малины и крыжовника. В своих поисках я дошла до решетчатого забора, весьма условно отделявшего наш двор от соседнего. Там, в глубине, мелькнула внушительных размеров тень, видимо собачья, и я поспешно отступила. Побрела туда, где низкая ограда отделяла огород от сада. Деревьев было десятка два, вишневых, яблоневых, абрикосовых. Я пожалела, что не застала здесь весну. Наверняка цветущий сад представляет собой прекрасное зрелище.

Затем я пошла вниз по тропинке, заросшей травой. И почти сразу увидела реку. Значит, дом стоит на берегу?! Вот здорово! Интересно, а купаться здесь можно? В бассейне плавать я бы не рискнула, как-то непривычно, а в речке – с удовольствием! Берег зарос камышом, но вглубь уходил дощатый настил, с которого удобно нырять. К нему была привязана деревянная лодка. Перед настилом вытоптан пятачок земли, а чуть в стороне росло одинокое раскидистое деревце, под которым хорошо отдыхать в тени. Там я и расположилась, отдавшись плавному течению мыслей.

У реки хорошо думается. Есть поверье, что текущей воде можно рассказать плохой сон или грустные мысли, и они вернутся туда, откуда пришли. Я верила в это, ведь когда сидишь на берегу, слушаешь шум ветра в камышах, тихий плеск волн, смотришь, как разбегаются по воде солнечные блики, а небо любуется своим отражением в речном зеркале, все тревоги и беспокойные мысли потихоньку утекают прочь, растворяются, и душа наполняется умиротворением. Я не знала, сколько открытий мне еще предстоит сделать, но уже понимала, что буду часто приходить сюда.

Под птичье чириканье и шуршание камышей легко было забыть о существовании других людей. Но мысленно я все же вернулась к тем, с кем сегодня познакомилась. Саймон великолепен. Именно таким я его и представляла. Уверена, работать под его началом будет легко, приятно и увлекательно. Я отдавала себе отчет, что невольно приписываю ему качества, которыми он, возможно, не обладает; чувства и мысли его персонажей. Но и нескольких часов общения мне хватило, чтобы понять: Саймон – человек цельный, ясный, внимательный к окружающим и искренне стремящийся понять людей. Допускаю, он делает это для собственного душевного комфорта. Что куда лучше, чем провоцировать конфликты, с целью получить так называемую «творческую подпитку».

Когда-то мне рассказывали о писателе, который намеренно стравливал своих родных, друзей и коллег, а потом «по горячим следам» записывал их диалоги и реакцию. Спровоцировать несложно. Намек здесь, многозначительный взгляд там, косая усмешка, фраза, оборванная на полуслове. В поведении Саймона не наблюдалось ничего подобного. Или он настолько искусный манипулятор, что я этого пока не заметила? Нет, так думать про него мне совсем не хотелось!

Анжела немного странная, но, думаю, с ней не будет хлопот. Такие люди склонны с легкостью игнорировать окружающих, будучи слишком сосредоточены на себе. Не очень-то они с Саймоном похожи на любящих супругов, но меня это не касается. Девчонки очаровательны. Сабрину хотелось узнать поближе, но, наверное, это будет нелегко. При мысли об Илоне я вздохнула. Впервые за последние годы мое сердце встрепенулось и ожило. До этого момента мне было просто больно, невыносимо больно, хотя я уже научилась прятать боль и жить, стараясь не думать о случившемся. Появление этой ясноглазой девочки, легкой, как весеннее облако и веселой, как птичка, сбило меня с ног. Но именно в этот момент я поняла, что придется отпустить эту боль и окончательно проститься с воспоминаниями о Лине.

Усилием воли я переключилась с невеселых мыслей на оставшихся персонажей моей новой истории. Мила Сергеевна. Сына боготворит и в то же время считает допустимым возражать ему. По отношению к Анжеле держится с легким пренебрежением, которую лишь слегка маскирует. Ко мне обращается подчеркнуто вежливо, но словно намекая, что чем-то мое присутствие здесь ее не устраивает. Ладно, со временем разберемся.